Ветром перемен гонимый,
И на все лады бранимый,
Но свободный и счастливый
На нейтральной полосе,
Где цветы необычайны
И поспорят с розой чайной,
И где явно или тайно
Влюблены друг в друга все,
Там Фурье вдруг с Сен-Симоном
Встретили меня с поклоном.
Томас Мор учёным тоном
Стал на ухо мне жужжать:
“Всё должно быть в мире общим,
Дети, женщины и тёщи,
Жить тогда всем станет проще,
Мозг не надо напрягать”.
Тут, гляжу, и Кампанелла
Сам ко мне подходит смело,
Ну, конечно, что-то съел он,
Или выпил. Не понять.
“За хорошую работу
Мы даём на женщин квоту,
Спи с любой, хоть до икоты.
Или – можешь не икать”.
Но в мозгу моём подспудно
Билась мысль, ей было трудно,
Потому, что дядька нудный
Душу вывернул до дна.
“Ну, а, коли, скажем если,
По душе мне Элвис Пресли,
Или там другие песни,
Ну, а женщина - одна?”
Тут Ильич сказал сурово:-
“Вы, товарищ, нездоровы!».
Ну, а ленинское слово,
Знамо, лечит завсегда!
«Если, батенька, всё в меру –
Век не видеть эсесера
Жить с одной - химер химера,
И сплошная ерунда!”
А миляга Кампанелла,
Отплясавши тарантеллу,
И, тряхнувши смуглым телом,
Меня хлопнул по плечу:-
“Славно в поте потрудиться,
А пред тем, как спать ложиться –
Выбрать смачную девицу,
Но, тут слово Ильичу”.
“Да она же, дура, рада,
Для неё одна отрада,
Ей же только денег надо
Ну, и малость естества!”
Я подумал: “Ну и лбище!
И чего мы сдуру ищем?
Ведь кругом красавиц тыщи,
Даже кругом голова!”
Тут девиц сплошное море
Между нами встало в споре,
И от близости их, что ли,
Одурманило слегка.
Томас Мор шепнул мне, сводня:
“Можешь брать девиц сегодня
Столько, сколь душе угодно.
Не плошай, дают пока!”
Оба-на! Вот так везуха!
(У меня о` кей со слухом)
Быстро я собрался с духом
Показать на что мастак.
Случай был такой, ведь, первый,
Вдруг я крикнул: “Стройся, стервы!”
Сдали, значит, всё же нервы,
Я проснулся. Жалко как!
1991 год