Я не поэт, а грубый подмастерье.
Моей рукой давно не водит бог,
Но я хочу, чтоб каждый сердцем верил,
В рассвет пшеничный у семи дорог.
Не мне с пророком спорить о небесном,
Хоть сам рождён от духа и земли,
Но жаль мне неоконченную песню,
Что вынули в подвале из петли.
Мне жаль собак бездомных и голодных,
Людей, что без ночлега и любви,
Не надо мне кричать о чем угодно,
Я лучше помолюсь, сказав: « Живи».
Прозрел ли я, а может, сплю, но сны ли
Меня тревожат ночью в январе?!
То души, что кричат повсюду: «Были,
Мы были или есть?
Согрей, согрей…»
Я зажигаю факел из надежды,
И слово веры теплится внутри,
На мне не прах, но белые одежды,
И голос мой – рождение зари!
И вот тогда, когда молчат другие,
Я камень, что с тобою говорю,
Где рушатся пророческие гимны,
Но слава вся Небесному Царю.
И вырванный из грубой круговерти,
Все так же греет души тихий слог,
Как краткое, но значимое - «верьте»
В рассвет пшеничный у семи дорог.