Январь вторым числом ломает ветки,
морозом обжигая руки спящих,
и проникая в лестничные клетки,
он замирает в лампочках торчащих,
в подъездных мотыльках больших домов,
чей свет спиралью ослепляет утро
спешащих по ступеням каблуков,
застрявших в неразбуженных минутах,
застывших взглядом в полуночных снах
с горячей чашкой из пяти минут,
и полчаса,вернувшие назад
в волшебный тот пододеяльный круг
семи чудес больших закрытых глаз,
с одной орбитой потолка,где рай
разбит уже,и крутятся сейчас
лишь лестница,две лампочки,и чай.