Под шум водопроводных труб,
будто под шум прибоя,
меня дороги приведут,
когда уснет закат,
в наш старый рай,
в наш старый дом,
покинутый тобою...
А ты не рад, а ты не рад,
а ты совсем не рад.
А помнишь розы в феврале
и их пьянящий запах?
В них начинала расцветать
весенняя капель.
Она поила нас с руки,
она хотела плакать.
А ты совсем, а ты совсем,
совсем не верил ей.
А я стояла у плиты
и верила в приметы,
и чаем разбавляла в ночь
приснившиеся сны.
На все, что мучило меня,
ты мог найти ответы
в границах дня, в границах сна,
в границах полутьмы.
У рая больше нет дверей
и окна, как глазницы,
навылет до свиста пронзен
дыханьем пустоты,
роняет на ладони мне
стеклянные ресницы,
в которые, в которые
еще смеешься ты...
в которые, в которые
еще смеешься ты...