Такими звуками домов
ложилась жизнь на нотном стане,
что даже осени бемоль
слезой расплылся на бумаге,
по роговице-кислотой,
смочив ресницы звездным соком,
в кровь-нервом, что растревожён,
как паутинка-нить трёх мойр
зазубренная звёздным сколом
за просто так.
На жерновах судьбы есть мрак
и свет-от зерен лузгу отделять.
Моя судьба на них легла-
певучая, как жизнь щегла,
нерадостна, как жизнь поэта.
И в планетарном измереньи
в уже начавшийся момент
они сомнут меня в цемент-
на черный хлеб. или на белый.