Крупье казино Анри пытались застрелить из незарегистрированного пистолета. Будь пистолет зарегистрирован в Монако, разыскать его обладателя не составило бы особого труда, дознанию подвергли бы его жену.
Детективу Гринье один из осведомителей конфиденциально сообщил, что и подружки у пистолета тоже не было. Пришлось довольствоваться наполовину стертыми отпечатками толстых коротких пальцев.
Расследование осложнялось, и Гринье намеревался отказаться от дохлого, по его мнению, дела, сдав его обратно в комиссариат полиции. Его помощница и сожительница сержант Жоржетт д’Никейва, прошедшая интенсивную стажировку в тюрьмах Израиля, обратила рассеянное внимание Гринье на траекторию полета пули, проделавшей трудовой путь от наружной стороны плеча до ушной раковины, в результате чего в ней образовался дефицит хрящевой ткани.
– Или стреляли из лежачего положения, или стрелял ребенок, – осторожно высказала она свое предположение, – но зачем ребенку стрелять в верзилу Анри? И притом пальцы толстые, короткие. А может, это был олигофрен?
Сержант д’Никейва проверила всех дауновцев Монако. Отпечатки не совпадали.
В отличие от детектива Гринье, урожденного монаковца, Жоржетт знала, что княжество относится к карликовым государствам. Ну, где как не здесь, подумала она, не раздолье злым карликам.
Снова допросили Анри-крупье. Выяснилось, что за два дня до покушения он посетил цирк и в конце номера велосипедистов на батуте бросил букетик гвоздик очаровательной карлице. Все неожиданно прояснилось. Ее любовника, ревнивого карлика арестовали в тот же вечер.
На следующее утро детективу Гринье занесли строгача в личное дело за нерадивость и незнание статуса родины как карликовой.
Жоржетт д’Никейве выдали ленточку «За сообразительность» и наградили сертификатом на бесплатный внеочередной аборт.