(Волчья исповедь)
Я попрошу и прощенья, и милости:
Боже, верни мне душевный покой.
Как я устал от своей волчьей дикости!
Клык потерял ещё прошлой зимой…
А босоногая птица от радости
Крутится рядом, тряся головой.
Падает снег: все под ним её пакости.
Я к ней – ни шагу! Мне – выть под луной.
В стае волков под колючими взглядами
Я – отрицательный, дерзкий, шальной –
Бился в бою с душегубцами-гадами
И низвергал государственный строй.
Не напивался до стельки с генсеками,
Не целовался в загробном раю.
Дружбу не вёл с обозлёнными зэками –
Всю перерезали волчью родню.
В снежных полях и в лесах между реками
В глотку вгрызусь, не играя "в ничью".
И садану между глаз, между веками,
Серым хвостом, как ножом, на бегу.
Прелести ласки и всякие сладости –
К чёрту! Утешь только Словом своим!
Люди учили меня делать гадости!
Разве на свет я родился таким?
Счастье былое уже не воротится.
Миг – до последней черты гробовой.
Я не спешу и по-вою, как водится,
В лунные ночи холодной зимой.
Память в разобранном виде – от старости.
Жалости нет и к себе самому.
Помню лишь мать – все прощала мне шалости…
И босоногую птицу в снегу.