В автобусе сижу – «семь двадцать пять»
Задумался о дальнем бытие:
«Как буду дальше жить я продолжать,
И покорюсь ли каверзной судьбе?»
И мысли речкой двигались вперёд,
Среди них всех усвоил лишь одно:
«Всё должен выдержать, меня что ждёт!»
Устал, и устремился взор в окно.
Чуть позже мельком оглядел салон,
Был он, увы, практически пустой,
Ничем похвастаться не мог уж он,
Кроме одной особы, лишь одной.
Сначала не поверил я глазам,
Подумал, что волшебный, сладкий сон:
Улыбка протекала по губам,
Её глаза – один на миллион -
Два изумруда яркие горят,
Нельзя проигнорировать никак.
Чарующий у девушки был взгляд.
Я замер в тот момент, застыл - дурак!
Каштановые волосы лились,
Переливаясь лоском на ветру,
И те минуты тяжко мне дались,
Тогда я думал: «Точно ведь умру!»
Меня манил и блеск её ланит,
Будто с картин легенд сошла она.
(И до сих пор, меня ещё манит
Прекрасно-неземная красота)
Не верил я, что то была Любовь,
Но места всё ж себе не находил,
Старался не смотреть в глаза ей вновь,
Но всё ж свой взгляд никак не отводил.
Вмиг отвернулся, начал я читать,
В той книге от любви погиб поэт,
Он тоже всё не мог никак понять:
«То чувство чистое иль нет?»
Признался сам себе, что не хочу
Тот светлый лучик потерять.
И вновь, и вновь я взгляд её ищу,
Но не могу всё ж отыскать.
И погрустил тогда я, всё понЯв:
«Сошла на берег, словно с корабля,
Ушла совсем и, даже не узнав
Златое чувство, что гнело меня».
Себя я не винил напрасно,
Ведь смог урок тогда понять:
«Что о любви нельзя молчать,
Ведь серым станет всё, что красно».