Вот и ещё раз оглашаю маме весь список, начиная от собаки, которая до сих пор живёт на улице, а не у нас дома, и заканчивая секцией бокса, где так и не узнали о моём существовании. Список совсем немалый, но опять результатов никаких. И уже в который раз мама повторила: «Ни о какой собаке, речи быть не может! Её у нас дома нет, не будет, и просто невозможно, чтобы была! Тема закрыта, говорю в сотый раз!» Расстройству моему нет границ. Я словно барахтаюсь в реке, не умея плавать. Нет, плавать-то я умею, и совсем неплохо. Это просто такое сравнение само собой залезло в голову. Что же поделаешь, как-то придётся с этим жить, продолжать барахтаться – не идти же ко дну, в конце концов.
Этим утром проснулся с такой тяжёлой головой, словно мне не восемь, а восемьдесят восемь стукнуло. Было ощущение, что все мысли убежали неизвестно куда, все до единой. Осталась сплошная тупость.
И вдруг ко мне заходит мама, странная, с совершенно удивительным блуждающим взором. Даже по её походке я сразу понял, что произошло необычное. И совсем скоро я узнал… Нет – это невероятно. Даже не сомневаюсь, что никто и никогда в это не поверит. Но, всё по порядку…
Мама потянулась под утренним солнышком, и ещё не поднявшись, хотела, как обычно, перебирать в голове проблемы, накопившиеся в предыдущие дни, и до сих пор не решённые. Но вместо этого в голову пришло что-то невообразимое. Собака... Бедная, голодная бродит по улице, пытаясь найти, хоть что-нибудь поесть, но нет даже завалящей косточки... На глаза её, вдруг, навернулись совсем непрошеные предательские слезинки; Нет планшета, хотя уже просил маму… Стоп!!! Это как? Какой планшет??? Какая собака??? Мама вскочила, как ошпаренная. Совершенно непонятно, каким образом в голове поселились мысли сына, будто это не её, а его голова? Мама бросилась ко мне в комнату. А мысли продолжали набегать одна за другой. Они текли, как река, нет, скорее, как бурный поток, переваливающийся через пороги. И каждая новая, ещё безысходней предыдущей. Как раз, когда она заходила в мою комнату, в её голове проснулось моё воспоминание о том, что Колька, наш школьный хулиган, обыскивал мои карманы в поисках мелочёвки, а я стоял, не смея поднять глаза от страха. Да-да – это было со мной, и мама не могла ничего знать – я не мог рассказать ей о таком позоре… А мама села на мою кровать, обняла меня, и горько-горько расплакалась. Мне хотелось успокоить её, но никакие слова не помогали, мама продолжала рыдать и рыдать… Наконец-то, она немного пришла в себя. Первым делом, сказала, чтобы я быстро одевался. Уже через полчаса, собака – да-да, та самая, о которой я так давно, и так безнадёжно мечтал, осторожно ходила по дому, обнюхивая все комнаты, и особенно кухню, и конечно же, поставленную в углу заветную миску с едой. Она так была поражена переворотом в её судьбе, что даже не сразу приступила к пиршеству – к каше с целой банкой мясных консервов, которая даже у меня вызывала обильное слюноотделение. Я был счастлив не меньше нашего нового члена семьи, которого назвал Гордым, за его терпение и ненавязчивость.
Как мама ни хотела помочь мне сразу и во всём, не выходило это никак. Ну, конечно, так не бывает! Зато в секцию бокса я хожу уже третью неделю. Вчера пришёл со школы с большущим синяком под глазом, но совершенно счастливым. Хотя мне досталось, но Кольку я уже совершенно не боюсь, бросился на него в школе без всякого страха, и он почувствовал, что со мной лучше не связываться. Теперь-то уж никогда не станет задираться. Оказывается, главное не то, насколько кулак большой и мускулы крепкие, а то, что внутри у тебя – боишься или нет, можешь ли за себя достойно постоять – во-он оно что…
Жизнь наша пошла совсем по другому руслу. С тех пор, ни я, ни мама больше ничего не требовали друг от друга. Мама настолько мягко и доброжелательно просила меня помочь ей с уборкой, мойкой посуды, многим другим, что я в принципе не мог ни в чём ей отказать. Не то, что раньше. Теперь я и сам частенько стал предлагать ей помощь. И видел при это, насколько мама была благодарна. А как же ей приходилось несладко... Да тут ещё я со своими "хочу всякими и подай"... Даже страшно вспоминать, какие сцены дома происходили по всевозможным поводам. А мама так старалась сделать для меня что-то хорошее, что я сам стал её порой останавливать. Даже тот самый планшет потребовал, чтобы она не покупала. Ведь столько всего дома ещё не хватало. Кстати, когда у меня не получается погулять с Гордым, или приготовить ему еду, мама всегда поможет. И я даже замечаю, что частенько, когда она думает, что я её не вижу, сама гладит собаку и что-то сладкое говорит, а он в ответ лижет ей руки. В общем у них полный взаимный контакт! И живём теперь мы все втроём душа в душу!
А сегодня утром, мама опять пришла ко мне в комнату, когда я только проснулся. И опять расплакалась, как в тот уже далёкий день. И снова постарался её успокоить. А она прошептала мне на ушко: «Надо же, я снова смотрю на всё вокруг своими глазами, как раньше, до собаки». Поцеловала меня и первый раз при мне потрепала Гордого по голове…