он упивается числами день за днем,
чтобы бросить мысли о той,
что так рьяно калечила душу
после ухода февральским огнем.
но почему-то он находил ее всюду:
то аромат темных волос
на огромной кровати с вуду,
то в помятых записках,
изувеченных бледной рукой,
то на футболке с пятном
от ароматного кофе с халвой,
то на фото в их светлой гостиной,
то в памяти вечером с книгой.
ох, чертовы же ее уста —
не дают спокойно думать и спать.
он бы выкинул все ее вещи,
чтобы прекратить все попытки «после».
да только вот отчего-то отчаянно слева
что-то сильно шумит от любви.
попытка продолжить точку —
самая худшая из всех затей,
но почему бы и нет?
если сильно уж хочется
вернуть ее лето себе..