В пергамент ломкий первого стекла
Одеты синие ладони лужей.
Мазками снег – зиме к лицу слегка
Припудренные веки сизой стужей.
Корявый ствол иероглифом чернел,
И ветки вишни расплывались тушью.
Снег мотыльково сыпал, шелестел,
И эхо тишины покорно слушал.
На фоне небелёном полотна
Ночного неба тонкою подводкой –
Восхода дымка. Розового сна
Река сосала лёд. Мороз, как водка,
Кровь будоражил. Дерево цвело,
Облито бело-розовой глазурью.
Японской сакурой. И лепестки мело
К стволу сугробом. Тёмною лазурью
Ложились тени в горностай полей.
Звенел синичий голос бубенцами.
И след змеиный – письменность саней –
Тянул с собой, баюкал разум снами…