K.R.
…вентилятор кромсает воздух под потолком.
Немыслимо жарко. Командующий полком
бомбардирует карту каплями пота,
стирая следы воронок зеленым платком.
Штабные шепчутся бранью –
какого черта
аэропорт не взят, в капсюльный дым не стерта
горстка бойцов из обреченных сословий –
что это – месть судьбы или высокой порты?!
Или обеих сразу..?
Впрочем – кругом восток.
А потому – и цену смело дели на сто;
здесь не взрослеют –
сильно мешают пули, –
а в остальном – драки, –
просто базарный восторг!
Пат и конфуз. Изредка, гочкиса трескотня
будит окрестности. Ночь. …Стало быть, и меня –
думает мрачно немолодой полковник, –
скоро среди этой химеры ждет западня!
* * *
…и внепричинно,
в благословенном июне -
запах магнолии,
цедры…
Память…
В Рангуне
так пахла женщина. Только ее больше нет –
благодаря стволу, –
и записной лакуне…
* * *
…Он сносит маркеры, и наливает яду
в дышащий прошлым сосуд, упредив наяду
в скотском вещизме, в раковине и в отраве, –
что нынче прикре;пит его к скорбному ряду…
…Столько металла по небу еще не мчалось;
борт, уносящий спасшихся (коих малость
так характерна природе восточных руин)
тянет Шопена, множа и скорость, и жалость…