Я не могу писать, я не могу... Я был лишен чего-то не по воле... Но я забыл, в агонии, в бреду я лишь твержу: "Любил! Чего же боле..."
Но я не помню имени, лица и нежных рук (да нежных - я уверен!). И эта боль со мною до конца, за мной идёт из сумрачных таверен, со дна бутылок, выпитых в ночи, и стога сена, что служил постелью... Пытаюсь вспомнить, подобрать ключи, как будто память станет панацеей. И плачу как ребёнок и молюсь, и грязные колени преклоняю. Хлеще вина забродит моя грусть, и я сегодня буду пьян печалью.
Напомни имя, только имя мне. И я уверен, что она вернётся хотя бы на секунду в сладком сне... Ради чего же моё сердце бьётся? Я помню, что был счастлив наяву, я помню, что когда-то жил без боли,
Теперь же я в отчаяньи, в бреду твержу одно: "Любил! Чего же боле..."