я погружаюсь в то,
что ты когда-то назвал безумием.
в то, что не каждый,
увы,
может кому-то давать.
в бесконечность,
вечность
лавы, огня Везувия.
ради которого
я готова каждый миг
умирать.
тебя, которого я
могу назвать
пропастью.
бездной,
откуда выхода не найти.
и забывая о грязной,
душащей гордости,
вслед за тобою
тихо, без цели
идти.
я забываю о глупых,
пустых скитаниях,
полнивших мою жизнь
в периоде
до тебя.
где же ты был,
творец моего мироздания,
когда я жила,
свою душу в труху
дробя?
где же ты пропадал
с моею-своею вечностью,
жизнью рискуя
в опасной
чужой высоте?
как собирал ты
остатки моей человечности
в липкой и вязкой
как патока
темноте?
глубже, лишь глубже
в Везувий,
ласкающий огненно.
глубже, быстрее.
почти тонуть.
в том, кто остался никем
не опознанным,
а для меня все
запреты готов
распахнуть.
жги раскаленной и
плавящей
терпкой нежностью.
огненной бурей
сжигай мои стены дотла.
и со своей горько-сладкой,
но нужной
дерзостью
строй, кем должна быть,
а есть лишь одна
зола.
я погружаюсь в тебя,
мой личный творец безумия.
в тебя лишь с разбега
и незачем идти
вброд.
к черту пределы
и рубиконы
благоразумия,
если в тебе
мой отчаянный
кислород.