Насупилась взглядом тёмным,
кромешностью из-под век.
Такой мы тебя запомним
на весь двадцать первый век.
С рассветом седого цвета,
с закатом в ржаной окрас,
и в полночь Дня конца света
рождённой двенадцать раз.
В манящем твоём, зовущем,
в дурмане секунды шли,
и пахло сухим заушьем
сырое тепло земли.
Был гул, и стихий смешенье,
и сдвинулось, что должно.
Страшнее, когда смешнее.
Но страшно и не смешно.
2012