Серой, мерзкою погодой,
Покидая добрый дом,
Вёз жену свою на роды
Из глухой деревни Том.
Щедрая дождями осень
По полям разлилась лужей.
Увязали в грязь колёса.
А жене его всё хуже.
И ругаясь на погоду,
Проклиная грязь дорог,
Гнал мужик свою подводу
И коня, как только мог.
Проясняется округа.
Из тумана вышел Том.
Конь его бежит по лугу.
Виден строй резных хором.
Взор небесный чист и ясен.
Скошен луг. Сверкает лик
Полированных балясин.
На крыльце стоит старик.
Зазывает жестом мягким -
«Заходи, желанный гость».
Караваем тёплым пахнет.
Исчезают гнев и злость.
Том берёт свою подругу.
Развернулся к теремам,
Припустив бежать по лугу
К разукрашенным домам.
Ноги увязали в травах.
Топью стал зелёный луг.
Удалялся терем плавно,
Уходя за дальний буг.
По спине отдало болью.
Снова захлестнуло злостью.
Кто так обращаться волен,
Плетью оттянув по гостю?
Обернулся. Тропку тащит
По щеке его слеза.
Как же он не видел раньше,
Где вы прятались, глаза?!
На подводе, за оглоблей,
Том такую видит сцену -
Конь его супругу обнял,
Вымокшим потчуя сеном.
Заливаясь бурным смехом,
Баба солнцем ярким светит.
Конь же, для её потехи,
Огревает Тома плетью.
Вдруг меняется картина,
Обрастая краской новой.
Держит конь в копытах сына,
Гладя лоб его подковой.
Из тумана выплывают
Терема и тот старик.
Из болота долетает
Чей – то грозный, женский крик:
- Помоги же мне, дубина,
Бесполезной глины ком!
Подержи немного сына,
Я обрежу пуповину,
И вези обратно в дом.
Ошарашенные очи
Рьяно протирает Том.
Взгляд, хоть середина ночи,
С обстановкою знаком.
Тают восковые свечи,
Благодатна дома тишь.
Тазик, лоскуты у печи,
На руках жены малыш.
Том, вернувшись из тумана,
Выдыхает страхи вон.
Побывав в сетях обмана,
Проклинает страшный сон.
Всей деревней за здоровье
Пили Тома и жены.
За ребёнка, что с любовью
Породили для страны.
Самогон наполнил тело.
Стало Тому в доме душно.
Обомлел, врастая в землю
Прямо у своей конюшни.
Он стоял, не шелохнулся,
Положив на лоб ладонь.
Как – то странно улыбнулся
Подмигнувший глазом конь.
Вт. 03. 01. 2017г. 16. 26