Взорвав мозги в ночи адреналином,
всадив иглу в гнездо синюшных вен,
лежу, дрожа, под рваным балдахином,
обняв в экстазе, огненных гиен.
Больной каприз в бокале юной страсти,
промозглый страх, скользящий в темноте,
и наглый туз замысловатой масти,
опасной связью тянутся ко мне.
Морским узлом повязан крест с иглою,
крик тишины, как бритвой, режет слух,
вновь стала жизнь смертельною игрою,
как прежде полупьяный разум глух.
Замкнулся круг, распята боль в дурмане,
твержу, что это был последний раз,
но бесы пристегнули намертво ремнями,
загнав желанье смерти в жизненный экстаз.