Тело, поросшее седыми волосами, грузно нависло над трёхлетним Олежей. Дочь подошла вплотную, зашипела, чтобы не разбудить:
– Пошёл вон!
Оскаленное болью лицо, испещрённое белыми шрамами-точками, так же, шипением, выплюнуло:
– А ты скажи: «Остановись, папочка. Остановись, и я порадую тебя сама».
– Я сказала, оставь его в покое!
Удар – девушка упала, заплакала. Мальчик проснулся.
В детстве отец часто сажал её на колени, придерживал за живот, его пальцы смыкались, один из них – указательный – забирался в пупок, старался разгладить морщины.
Приходила мать – отец ставил ребёнка на пол и шёл к своей женщине. Дочь бросалась к нему, садилась на широкую ступню, крепко обхватывала её бёдрами, не подозревая, что даже детская плоть таит в себе секрет взрослой женщины.
Отец, смеясь, шёл с грузом на ноге в детскую – мать кривила губы – шёл, чувствуя, как пальцы ноги попадают туда, откуда он родом, – супружеский секс после такого был удивительно прекрасен, особенно если удавалось не открывать глаза.
Инстинкт – пугающий, будоражащий – захватывал власть над отцом. Дожидаясь, пока супруга уснёт, он шёл к дочери, вставал у её постели, представлял: отводит ногу вбок, зажимает маленький кричащий рот широкой ладонью, а за дверью стоит беспокойная жена, прислушивается.
Белые жидкие комья выбрасывались в руку. Утолённый голод позволял спать спокойно несколько ночей.
– Кто это у нас проснулся, – замурлыкал он, увидев, что дочь открыла глаза. – А папочка пришёл к тебе в гости.
Правая рука задёргалась – левая притянула голову ребёнка к набухшему животу.
– Вот так, маленькая. Вот так.
Утром отец целовал её в лоб, провожал в садик/школу/университет, совал мелочь в карманы.
Гром ударил нежданно. Разорванная матка блестяще справилась со своим предназначением:
– Я беременна.
Обычная среда. Семейный вечер. Он – с работы. Она – из университета. Мать – после ароматной ванны.
Дочь смотрела в глаза отца. Ни громкое «Шлюха!», ни пощёчина, ни истерика не отвели взгляда – вопрошающего, молящего.
К ней он больше не прикасался.
Олежа смотрел на отца, на маму. В тишине разорвался стон: распахнутые глаза ребёнка всегда вызывали в отце любовь.
2016