...В нашем веке все так нестабильно...
Ненадежен быт. Не лечит время...
А.Усова
Татьяна Петровна, милейшая дама бальзаковского возраста, бодро распечатала ворох направлений на скрипящем от натуги принтере и, просияв керамической улыбкой, с энтузиазмом воскликнула: - Ну, вот и все. Обследуйтесь! - Содрогаясь в священном экстазе, горячо прижав к груди заветные листки, я пятилась к двери, посекундно кланяясь на затейливый японский манер. Выйдя в коридор, я уже изнывала от желания отблагодарить, причем незамедлительно, не-ве-ро-ятную, прекраснейшую из женщин за то одолжение, а если называть вещи своими именами, за использование служебных полномочий в личных, то есть, в моих целях, на которое она пошла из-за нашего с ней дальнего родства. Ибо достать в районной поликлинике талон на прием к самому банальному специалисту было делом непростым и влекло за собой массовую потерю времени, нервных клеток (и так разрушенных тягостным бытием), веры в бесплатное здравоохранение и прижизненное торжество справедливости.
Рванув на крейсерской скорости в ближайшую "Четверочку", я вышла оттуда только через полчаса, лучась довольством. Руку приятно оттягивал пластиковый пакет веселенькой флористической расцветки.
Мой выбор пал на элегантный по Китайским меркам посудный набор, состоящий из чашки и блюдца, поражающий нетрадиционной колористикой с растительным принтом, коробочку брендовых шоколадных конфет, бутылочку пятизвездочного коньяка и необъятную тару, набитую по завязку чайными пакетиками.
Взлетев на третий этаж поликлиники буквально на крыльях счастья, я озадаченно уткнулась носом в запертую дверь с лаконичной табличкой: "Сокращенный день"
Ну, ничего страшного, магарыч можно отнести и в понедельник, очень надеясь, что содержимое пакета настроит замечательную Татьяну Петровну на праздничный лад.
Придя домой, я осторожно водрузила продуктовый набор на самый верх шкафа, сурово предупредив взрослого, но фанатеющего от всего углеводосодержащего сына о наложенном на содержимое пакета строгом табу. Преступные поползновения трех любопытствующих кошек пресечь удалось радикально, сделав защитный круг на шкафу при помощи универсального средства "Антигадин" с выраженным цитрусовым ароматом. Пушистые твари, в очередной раз убедившись в бескрайней человеческой подлости, дружно отправились на кухню заедать стресс. А я облегченно вздохнула и пошла спать...
***
Понедельник в полной мере оправдал возложенные на него ожидания. День выдался отвратительным. Хотелось только, по его завершению, добраться до диванчика в родных пенатах, чтобы возлежать на нем в позе эмбриона, залечивая расшатанную психику. Набрав из придорожных луж полные ботинки ледяной воды, я вошла в здание поликлиники и с негодованием обнаружила, что заветная дверь вновь закрыта наглухо. Молодящаяся барышня из регистратуры, замороченная вопросами страждущих, вяло сообщила, что моя благодетельница, увы, приболела и появится в лучшем случае к концу недели. Переваривание этой новости меня настолько поглотило, что я и сама не заметила, как оказалась дома.
Переоделась, опустила ноги в тазик с теплой водой, и тут, о ужас, вспомнила, что холодильник безнадежно пуст со вчерашнего вечера. Идти за покупками под проливным дождем в проигнорированные мной ранее магазины не прельщало нисколько. Муки совести терзали меня до тех пор, пока не щелкнул дверной замок.
- Привет! - пробасил сын, - Я в столовке поел, только для чая место и осталось. Замерз, как собака. Ставь чайник! - Упс, вот это проблема! В надежде найти что-нибудь удобоваримое, я произвела экстренную ревизию кухонных шкафчиков, выудив оттуда заплесневевший сухарь и, облюбованное молью нечто монолитное, в незапамятные времена гордо носящее имя: "Нескфаст" Мой алчный взгляд неожиданно остановился на продовольственном беспределе, любовно отправленном мною на прежнее место. Триумфально достав из посудно-продуктового набора коробку конфет, я переместила ее на стол.
Сын, со скоростью света уничтожив двести граммов трюфелей, довольно урчал перед телевизором. Я особо не расстроилась - завтра зайду в ларек и куплю недостающие магарычовые ингредиенты. Отблагодарить человека, который оказал мне неоценимую услугу - это святое.
***
Наступил вечер среды. Дождь с остервенением поливал разбухший от сырости город. Титаническим усилием воли я выдернула себя из производственного кресла и потащилась к выходу. Ближайший продуктовый наводняла народная толпа, желающая внедрить в свои истощенные организмы что-нибудь съестное. Французских трюфелей не было и в помине. На их месте лежала пирамида мыльных с виду конфет производства ЧП Ивановка. Ивановские кондитеры сильно польстили себе, назвав их шоколадными. Я бы успешно торговала ими в отделе с моющими средствами. Рядом с конфетами соседствовал кислотно-желтого цвета зефир в гламурных круглых коробочках с многообещающим названием: "Угадайка". Легко угадывалось, сколько несъедобных составляющих с литерой Е запрятано в желатиновом лакомстве. Канареечное удовольствие или несъедобные хозтовары? Дилемма. Наморщив лоб, я погрузилась в тягостные раздумья. Победил зефир. Надеясь, что его количество плавно перейдет в качество, в магазинную корзинку я загрузила сразу три упаковки. Переступив порог квартиры, я тщательно уложила десерт в именной пакет и, согласно доброй традиции, очертила его "Антигадином". Кошки подозрительно задергали носами и переместились поближе к открытой форточке...
Хмурое туманное утро настроения не прибавило. Судорожно зевая и стараясь не шуметь, чтобы не разбудить сына, я достала с полки картонную тару и воткнула вилку чайника в розетку. Некий умственный или завуалированный физический дефект, яро рецидивирующий в течение всей сознательной жизни, категорически не позволял мне адекватно заварить чай, не утопив многострадальный пакетик в чашке. Post factum приходилось заниматься выуживанием лишнего при помощи подручных средств, или, при острой нехватке свободного времени, употреблять напиток au naturel, отплевываясь нитками и бумагой. Наученная горьким опытом, я наклонила носик чайника над ведерной кружкой, попутно наблюдая за обнаглевшей кошачей особью, примеривающейся к стоящему на подоконнике "Тещиному языку" с целью его употребления в пищу и уже вожделенно открывшую розовую пасть. Кипяток весело зашуршал, попадая на дно посудины... Пардон! Это что за слуховая галлюцинация?! Коричневые ручейки наперегонки бежали из размокающей пачки, сливаясь в причудливые узоры на краю стола и стекая на кафельный пол. ...Твою ж мать! Угораздило!
Вибрируя от негодования, я вылила чафироподобную жижу в раковину, вытерла пол, и стянула впившуюся зубами в цветочный лист кошку с окна. Рыжая харя была перемазана радостным зеленым, в отличие от агрессора, хлорофиллом, и выглядела достаточно инфернально. Я очень сомневалась, что смогу логически объяснить сыну, как я умудрилась промахнуться мимо цели. Представать перед ним престарелой маразматичкой ой как не хотелось. Данный казус немедленно был бы занесен в анналы истории и вспоминался им не единожды. Кроме того, теперь единственным напитком в доме была хлорка из под крана...
А может?!! Пакет, удобно расположившийся наверху, притягивал магнитом...Чувствуя себя закоренелой клептоманкой, я быстро достала из щедрых целлофановых закромов банку с элитным напитком и поставила на видное место. Пусть... из двух зол - меньшее, до пятницы еще прорва времени, забегу в магазин после работы и восстановлю магарычовый статус кво...
***
...На работе... не работалось. Веки опускались произвольно - видимо, под действием земного притяжения. Периодически я отключалась, и даже видела трехминутные сумбурно-сюрреалистичные сны. По отделу бродило еще с десяток таких же как и я зомби, которые душераздирающе зевали и натыкались на стоящие в помещении предметы.
- В такую погоду хозяин собаку из дома не выгонит, - глубокомысленно изрек в пространство программист Коля. - Так ты ж не собака, - резонно заметила бухгалтер Лидочка. - валялся бы себе... на коврике, в прихожей, и горя не знал...- Это точно, - вздохнула я и вяло ткнула пальцем в клавишу. Отчет надо было сдать к концу недели...
Кое как досидев до четырех, в режиме автопилотирования, я поползла домой и завалилась спать.
Из просмотра осознанных сновидений меня грубо вырвала домофонная трель.- Кто там... в такую рань? - Тетка, ты чего, охренела? - в трубке зазвучал возмущенный голос племянника, - Ты же сама нас сегодня пригласила в гости!
Е..понский городовой! Сыну двоюродной сестры, Мишке, и его беременной жене я назначила встречу еще вечность назад. Что ж, весьма пунктуально, и очень несвоевременно!
Ирочка имела довольно кислый вид, что было обусловлено тяжелым характером, усугубленным ее интересным положением. Пока я спешно готовила ужин, родственники со вкусом пересказывали последние семейные сплетни. Мы уселись за накрытый стол. Я немного отвлеклась, обдумывая услышанные новости, когда обнаружила, что Ирочка ничего не ест, а сидит неподвижно, капризно надув губы.
- Кушай, деточка! Вот картошечка, селедка, соленые помидорчики...- Услышав это, жена племянника позеленела и рванула в туалет. - Токсикоз, - извиняющимся тоном прошептал племянник, ты ее лучше не трогай, а то сейчас всем достанется! Дома одни лимоны с сахаром молотит, как машина. Есть у тебя лимон? - Предлагать Ирочке нарезанный "под коньячок" в прошлый четверг фрукт, забродивший и обжитый колонией дрозофилл, было бы откровенным издевательством. Обстановка накалялась. Вдруг меня осенило: - Детка, может ты лимонный зефирчик будешь? - В глазах стервозной барышни появился голодный блеск. Я мухой взлетела на табуретку, и через пару минут наша гурманка уплетала так и не ставший подарком зефир. Остаток я завернула и отдала ребятам, когда они собрались уходить. Сытая и счастливая Ирочка, прижав сверток к груди, признательно посылала мне взглядами положительные невербальные сигналы.
Фууух... Облегченно вытерев пот со лба, я забралась под одеяло и вернулась к прерванной нирване...
***
- Маринка!!! Где чертов отчет!!!, - орущий и брызжущий ядом начальник в пятничное утро - то еще удовольствие.
Бешено стуча маникюром по клавиатуре, я строила приветственные гримасы в адрес Николая Ивановича, параллельно размышляя, лишат ли меня квартальной премии за задержку отчетности, или нет...
На вечер еще была запланирована репетиция нашей фанковой группы,значит,ехать на базу мне надо сразу, по окончании этого суматошного рабочего дня. Как хорошо, что завтра выходной! На этой замечательной ментальной волне плыть на остановку было восхитительно... Стоп! Неувязочка! А как же Татьяна Петровна?!!! Пресловутый пакет, регулярно подвергавшийся мародерским аутограбежам и дьявольски воняющий Антигадином, я машинально брала с собой каждое утро. Ну, хоть коньяк целехонек!
Совершив экстренный разворот на сто восемьдесят градусов, я впорхнула в гостеприимно распахнутые двери ближайшего центра самообслуживания. У входа радовало взор объявление: "Только сегодня! 25% скидка на кофе и кондитерские изделия!" Ну, какой же русский не любит... двадцати пяти процентные скидки! Грешна... халяву (или частичную халяву) я тоже весьма уважала и, в первую очередь, заходя за покупками, обращала пристальное внимание на "скидочные" ценники разных спектральных оттенков. Думаю, от хорошего кофе никто не откажется. Как раз и коньяк придется кстати. На такой нервной работе ложечку пятизвездочного в ароматный свежесваренный напиток сам... Минздрав рекомендовал. Лично я, работая в поликлинике, хлестала бы алкоголь гранеными стаканами. Решено! "Эгоист", и достойный шоколадный набор к нему.
Подойдя к кассе и встроившись в длинную очередь, змеившуюся по залу, я по чистой случайности заглянула в свой, на удивление, тощий кошелек. Вот он, закон подлости! Сегодня, что совершенно вылетело из моей дырявой головы, наша профорг, Светка, собирала взносы на именинников декабря. И я ничуть не удивилась, узнав, что две трети нашего отдела были рождены именно в этом месяце. Подавляющее большинство моих коллег были людьми импульсивными, экстраординарными, спорадически экстремистски ориентированными, типичными пламенными Стрельцами. На работу ежедневно надо было настраиваться не как на праздник, а как на необратимое извержение Везувия. Так вот, все, что у меня было, за исключением, может быть, рублей трехсот, было отдано на грядущие торжества.
Времени до репетиции оставалось совсем мало, пришлось молниеносно расставить по местам кофе и бельгийские "les fruits de mer" Вместо даров моря, на которые не хватало примерно половины стоимости, я купила полуметровую упаковку печенья "Топленое молоко" с обкуренно-косоглазой буренкой на этикетке и пакетик растворюшки, назойливо разрекламированной СМИ.
Заскрипевшая в си бемоле дверь кабинета явила разгульного вида очкастую брюнетку, нагло развалившуюся в кресле моей покровительницы. Словарного запаса хватило только на то, чтобы проблеять:
- А... где же?!!!
- Татьяночка Петровна в отпуске! На две недели! Просила ее не беспокоить! - веско заявила барышня, - Я могу Вам чем-то помочь, женщина?
Помочь мне теперь не мог никто... Отчаявшись разорвать образовавшийся порочный круг, я, в некотором умственном затмении, поплелась на репбазу. Где умудрилась до неузнаваемости исказить тексты песен, заменяя исконные слова ненормативными, чем заслужила молчаливое порицание всей группы. Надо было срочно реабилитироваться. В результате, голодная толпа половозрелых индивидов мужского пола была приглашена к нам домой на алкопати. Трех двухлитровых бутылок купленного пива и бутылки "Столичной", которые немного примирили меня с суровой действительностью, хватило ровно на час. Веселье нарастало в алкоголической прогрессии. Попурри из "Ой, ром не вечен", "Scars Rock Ten Spirit", "Мама, мы все тяжело пьяны" и "Стопка виски на полу", исполняемое в неустойчивую терцию пьяными мужскими голосами, было призвано развивать музыкальный вкус соседей, энергично стучащих в стены и потолок квартиры. Расходиться не хотелось. Горели трубы, но деактивировать их было нечем - спиртное продавалось до десяти вечера. Совершая возвратно-поступательные движения на неустойчивой табуретке, я запустила руку в пакет и на свет Господень, под одобрительные выкрики гостей, появилась виновница торжества! Уверена, что пол литровая бутылка настойки из мухоморов произвела бы не меньший фурор, так как и мне, и подавляющему большинству присутствующих было уже безразлично, чем повышать градус. Но, волшебный напиток, выдержанный пять лет в дубовой бочке - о лучшем и не мечталось.
Лимончик, обгрызенный мошкарой, пребывающей в состоянии "грогги", и посыпанный порошковым "Глясскафе", был самой лучшей "Николашкой" из когда-либо съеденных мною. Часть приятелей разъехалась по домам, остальные застыли в живописных позах у нас на полу.
-Пппп...кет!
-Что?, - удивленно поинтересовался сын, не разделявший нашего командного поклонения Бахусу.
- ППППКЕТ! НННе пнмшь что ли? Кшки сжрут!
Как несчастные бессловесные животные могли полакомиться сахарным магарычовым печеньем и этническим сервизом в миниатюре, оставалось загадкой. Но, сын решил, что спорить со мной бесполезно и принес волшебный баллончик с нарисованной депрессивного вида кошью. Жестоко заэксплуатированный "Антигадин" издал предсмертный пшик и тихо скончался. Мой креативный сын не растерялся и через десять минут гордо продемонстрировал мне пентаграммку из мандариновых корок, выложенную на шкафу. Я долго пыталась поймать ее в фокус, но глаза вертолетно разъезжались в разные стороны.
- Млдц! - похвалила я, успокоенная, добралась до диванчика и провалилась в глубочайший сон. В котором Татьяна Петровна почему-то жила в иглу на Крайнем Севере. Всю ночь я на перекладных, которыми являлись собачья упряжка и пасмурный Рождественский олень в красном колпаке, везла ей в подарок пятилитровую бутыль самогона двойной очистки, частенько к нему прикладываясь. Пить все время хотелось невыносимо, приходилось закусывать "огненную воду" хрустящим настом. Хотя, видимого облегчения это действо не приносило.
- Водыыы! - живительная влага потекла в пересохший рот и за шиворот.
- Надо ж было так нахреначиться, мать! Тебе на работу идти!
Кряхтя от выполнения непосильной задачи, я целую вечность простучала зубами под ледяным душем, стараясь не смотреть в зеркало и на список исходящих вызовов на телефоне. Неимоверно страдая от выраженных клинических проявлений экзистенциального кризиса, я зигзагообразно заковыляла в офис.
***
Последующие две недели пролетели стремительно, в производственном и бытовом угаре. На носу была встреча Нового года и неизменный корпоратив,
не принять участие в котором считалось не просто моветоном, а явной профанацией. По новорожденному снежку я дошла до заиндевевших мусорных контейнеров и резко затормозила.
- Твою нехай!!! ПАКЕТ!!!
Возвращаться - плохая примета. А, если честно, было отчаянно лень снова подниматься на второй этаж. На домофонные звонки долго никто не отвечал, наконец сын поднял трубку.
- Спускайся! Я пакет забыла!
При слове "пакет" в динамике раздался спастический кашель.
- Волосы мокрые, иди ты сюда! - И когда только успел! - Ну, придумай что-нибудь!
-Ладно. Иди под балкон и жди, - смилостивился ребенок. Топая ногами от холода и нетерпения - часы показывали без пятнадцати начало рабочего дня - я увидела спускающийся на леске пакет. - Лови! - крикнул сын сверху. Несчастный кулек не доехал до земли всего каких-то несколько метров, как ручки его оборвались. Блямммм! Под синхронно выкрикиваемые сыном и мной нелицеприятные высказывания, пластиковое недоразумение с душераздирающим стеклянным всхлипом шлепнулось на капот соседской "Мазды". Сигнализация взревела, как раненый лось. Продолжая громко комментировать инцидент на бегу, я за пять минут добралась до спасительной рабочей гавани и облегченно перевела дух...
***
- Шуууумел каамыш! - деревья, бесспорно, загнулись бы от мощного, переходящего в сочный гроул, контральто нашей технички Олимпиады Феодосьевны. Госсподи! В каком веке она издала свой первый крик? Репертуар-то допотопный, - подумала я, с готовностью подхватывая:
-И ночка теемныыыя...
Обучить бы ее паре нетленок потяжелее, и Анжела Госсоу будет в сторонке делать все, что угодно, но, только не петь, изрядно комплексуя.
Всем отделом мы расслаблялись: ели, пели и пили, отсутствием аппетита никто из наших не страдал.
...Стол скоропостижно опустел.
- Паазззвольте! - Николай Иванович, выделывающий ногами танцевальные па, галантно протягивал мне руку. Я уже была подшофе, поэтому, не колеблясь, согласилась. Наступая друг другу на ноги, мы, как два слона средних размеров, затоптались на пятачке между накрытыми столами под "Ой на горі та й женці жнуть" в том же исполнении. Трудная судьба вкалывающих на солнцепеке жнецов меня неожиданно растрогала. Уткнувшись в атлетическое плечо босса, всхлипывая и вытирая нос о воротник пиджака "от кутюр", я рассказала ему все. Все о несостоявшемся вручении магарыча.
Босс оказался человеком понимающим, И даже душевным. Не прошло и пяти минут, как не менее добросердечные коллеги, под его чутким руководством, в мусорной корзине добыли брата-близнеца моего пакета, погибшего в неравной схватке с гением технической мысли. На голом, постапокалиптично выглядящем столе, как по мановению волшебной палочки, материализовались:
1. банка килек, уроженцев славного города Каспия. На крышке, покрытой патиной ржавчины, была предусмотрительно затерта последняя цифра даты изготовления: 200*;
2. примерно полкилограмма фигурно надкусанных пряников, по которым можно было составить стоматологическую карту почти всех сотрудников отдела. Николай Иванович с давних пор не употреблял ни мучного, ни сладкого;
3. некий аналог чайной пары, филигранно собранный пьяненькой техничкой из оставшейся пластиковой посуды и завернутый в старый газетный лист;
4. пол литра спирта, выдаваемого отделу для протирания деталей оргтехники, в слегка ополоснутой банке из-под коллективно съеденной кабачковой икры.
- Тттамм ищще чиёк был, - информировала я разошедшихся филантропов.
- Будьттте ччиёк...Пышногрудая Лидочка, воровато оглянувшись, с третьего попадания рывками расстегнула молнию своей кожаной сумочки и явила на свет Божий колоссальных размеров емкость с изображением анорексичной блондинки, широкоформатно улыбающейся в ослепительные тридцать два, что, согласно убедительной рекламе производителей зубных аксессуаров, должно являться нормой.
Чахлый бюст фотомодели перечеркивала надпись красным курсивом: "Турбосер".
- Этто лисссстики, алекссссандрисские, очччень спсссобсствуют...
Чему они способствуют, узнать так и не удалось, ибо бухгалтерша, гордо расправив необъятные плечи и прощально хрюкнув, грациозно упала лицом в остатки "Оливье" на блюде.
Отправив загадочный чаек на пмж в раздутое чрево котомки, я уже собиралась уходить. У двери меня ждал начальник, энергично похлопывающий себя по карманам пиджака и брюк на манер пляшущего ромалэ.
- Машка! Псстой!
Царским жестом Николай Иванович наконец вытащил из потайного кармана помятую упаковку "Кондрюкса" и протянул ее мне:
- Псссть сстарушка пп...радуется напоследок...для зздровья п..лезно!
Я безропотно опустила неожиданный бонус в жерло переполненного кулька и побежала в поликлинику, стараясь не загрязнять окружающую среду активно выдыхаемым C2H5OH.
Брюнетка в медицинской маске, натянутой на самые глаза, с расплывшейся под ними синей тушью, косо сидела в том же кресле. По кабинету разносилось чесночно-алкогольное амбре.
- Вы к ныачальнице? А она уволилась уехала к ссестре, в Вааркуту, - стараясь четко артикулировать, проинформировала она меня.
- Ссестренка давно ее звала, э...ик..логия там супер! За олешками глядетть. Вот, Татьяночка Петровна нас и покинулааа!!!
Брюнетка прослезилась и трубно высморкалась в кружевной, видавший виды, платочек. Видимо, к Татьяне Петровне сотрудники поликлиники относились довольно тепло...
Душа моя вмиг опустела... Как будто, внезапно и бесповоротно, с отъездом этого человека испарился смысл всей моей непутевой жизни... Незавершенная миссия жгла меня изнутри и требовала немедленной сатисфакции. Бредя по расчищенной от снега дорожке в неизвестном направлении, на заплетающихся от полученного стресса и недометаболизированного спиртного ватных ногах, я размышляла о тотальной нестабильности всего сущего... Будь я немного оперативней, не страдай я прокрастинацией, могла бы сделать отличному человеку приятное.
Себе же доставить ни с чем не сравнимое удовлетворение от хорошего поступка.
- Фефтра, подай копеефку, ради празднифка! - внедрился в мою тягостную фрустрацию шепелявый хриплый глас. Со скамейки на меня, жалобно моргая заплывшими глазками, выжидающе смотрел местный бомж, Васёк, обретающийся в нашем районе с незапамятных времен.
- Здоровифка тебе, фефтра, дай денефку Вафеньке на опохмел!
Разряд! По ощущениям, ЭТО было сравнимо разве что с ударом молнии.
Без малейших колебаний, я протянула мужику магарычовый пакет.
- Держи, Васёк, поправляйся! Бомж заглянул внутрь и его сизая опухшая физиономия озарилась счастливой детской улыбкой...