Я не воскресну даже в воскресенье,
субботу не очищу от работ,
и в пятницу святое невезенье
над пропастями теплится и под.
Но по утрам чему бываю рада –
тому, что есть свободная среда.
Мой личный ненадежный оператор,
он всё-таки на проводе всегда.
Живительными реками связуя
спрессованные в точки полюса,
он скажет мне – ты редкая везунья,
пойдем-ка по равнинам, по лесам,
морозные берёзы, бирюза...
он говорит, как будто бы рисует.
Его бы не забыла никогда я,
но что для гололедицы ступня –
пилюлю пробуждения глотая
ни крикнуть не успею, ни обнять.
И сонные терзанья-туареги
в пустынную сорвутся немоту,
я вспомню только зарево и реки
с мечтательной водою на меду.