Короткий день

               
                Миниатюра


                С утра небо покрыто серыми тучами, мороз небольшой, безветрие. Если не смотреть под ноги может показаться, что попал в ноябрь, в самый конец.
            А снега много и частые перепады температуры превращают его, то в жидкую кашу, то в сплошной ледяной панцирь совершенно бесформенный: и впадины, и бугры, порой высокие и острые. Впрочем, ходить пешком трудно как в первом, так и втором случае.
           Ближе к полудню небо очищается и чувствуется, что светило просится на сцену, но только к вечеру небесный занавес раздвигается и оно появляется в полной красе. Но красоваться ему  недолго. Невидимые нити уже тянут его в ложе и часам к четырем уже во всю силу.                Оранжевый круг прямо на глазах падает и падает и, кажется, совсем недалеко и хочется побежать в  то место и посмотреть, как оно растопит белое покрывало. Наверное, много будет воды? Понимая, что добежать не успею, продолжаю стоять на опушке леса по колено в снегу, наблюдая закат. А в лесу все замерло. Стволы деревьев, ветви покрыты снегом, но не кругом, а полосами, причем на всех деревьях по-разному: то ли от того, что снег наносился  ветром с разных сторон, то ли здесь вмешалось светило.
           Задумчивость и отрешенность деревьев к происходящему, наверное, оттого, что последние готовятся ко сну, а может, они и не просыпались с поздней осени вовсе, подспудно чувствуя, что тепло еще далеко. Изредка  тишину нарушает два – три крика пролетающей над макушками деревьев вороны и снова тишина.
            Вот уже от оранжевого блина остался маленький сегмент, но и от него на небе еще неширокие, оранжевые, порванные облаками  полосы, словно корки очищенного апельсина.
            Январь прожил еще один день. И этот короткий день уже длиннее и старше декабрьского почти на полтора часа. То, что он стал старше – вовсе не значит, что он стал немощнее, наоборот, он приобрел новые силы, стал светлее, и более живуч. Это как человек лет в сорок, когда уже есть и ум и появляются новые силы, чтобы нести добро людям впредь.
              Возвращался  из леса уже в темноте. Черные стражи – стволы деревьев – отчетливо смотрелись на белом фоне. Они все также были недвижимы. При подходе к дому, при свете уличного фонаря, в снеге тысячи вкраплений сверкающих  бриллиантов – ограненных светом алмазов -снежинок – днем - солнечным, ночью - лунным, а вот сейчас –электрическим. Впрочем, не тысячи, а каждая снежинка и есть бриллиант, если, конечно, свет коснулся ее.
            Все дышало ровно и умиротворенно. Это спокойствие передалось и мне. Я подумал, что теперь, уже совсем скоро, лес встретит меня в апреле, когда начнет примерять новые одежды. И тогда я буду с ним подолгу, наблюдая новый всплеск жизни.

                Виктор Попов