Я и раньше дышал,
вдох-выдох, привычный ход
(Или бег) событий. Удивлялся дням-нитям,
Что лоскуты сплетают в судьбы. Который год,
Не первый век, человек верит в то, что видит,
В то, чем пестрит чик-лит, в то, чем слепят афиши,
Жизнь будто написал один и тот же сценарист.
Для каждого чувства уготована ниша,
Герметичный контейнер с мануалом внутри.
Всех тех, кто иначе дышит, кличут "бунтари",
И пиарят кино о пользе резерваций,
Распахивая окна Овертона:
- смотри,
ты перечувствовал. / Чеклист для инкассаций /.
Ты взрослый индивид - так слушайся советов.
Сейчас другое время, люди, смыслы - брось всё.
Я,
всё ж,
отчаянно берегу в себе лето,
Мир отчаянно навязывает мне осень.
Тебя случайно встретив, я понял, что был прав.
Не зря,
не зря я отрицал все суррогаты,
Ведь я и ты - мы армия, союз, анклав,
Мы сможем доказать, что чёрствые стандарты
Давно мертвы и будут саморазрушаться:
Единожды вдохнув - не сможешь не дышать.
Я,
всё ж,
отчаянно хочу тебе достаться,
Мир отчаянно пытается меня достать.
Этот вдох был яркий как заставки Konami -
Тотально не хватало спектра.
Нужен бОльший.
Но,
Надежда,
бамбуковыми семенами,
Уверенно бьётся сквозь гранитные толщи,
Те монолитные блоки, чем память мастят,
Остервенело заливают бетоном, и,
Пломбируют бункер.
Я же - с гарантий снят,
Фильтрую мысли Гольфстримами, вагонами,
Штабелями, чем ещё они там несутся...
Кузовами... Да хоть пригоршнями - не суть.
Я,
всё ж,
отчаянно пытаюсь не рехнуться, -
Мир отчаянно пытается меня рехнуть.