Умение понимать других — столь важная штука, что кажется чем-то естественным, данным по умолчанию. А между тем, понимания и нет. Часто ли мы откликаемся на просьбы, высказанные не в лобовой атаке? Часто ли мы задумываемся, как мы откликаемся в жизнях других, какое гулкое эхо, разрушительный резонанс провоцируем своими появлениями и исчезновениями? Готовы ли мы просто выслушать какого-то там человека? Тем более, среди ночи?
Будем честны: это вопрос нашего сиюминутного настроения, прихоти. И от этого каприза, как от решения Прокуратора, зависят другие люди. А мы? Что мы? Мы умываем руки, потому что, и разве с этим поспоришь, никто никому ничего не должен.
Разве я вам что-то должна? А вы мне? Вот же она, казалось бы, свобода в чистейшем виде! Высшее благо! Ценность! Но что-то ведь занозит в этой логике. Есть же какое-то ощущение неправильности? Какое-то такое чувство избегания ответственности. Оно и ведомо-то нам, не совершавшим преступления, может, только в такие моменты. Когда кто-то пишет дурацкие сообщения, звонит поговорить ни о чём, постит что-то такое странное в соцсетях. А мы? Ну, мы устали, у нас так много дел, настроение ни к чёрту же! И это не шутка. Измотанные, едва решающие свои проблемы, мы не способны на глубокий анализ мельчайших действий окружающих, мириад действий!
Простите, но здесь нет равнодушия, как хотели бы представить некоторые личности. Это совсем не то же, что пройти мимо умирающего, перешагнуть через тело упавшего или не уступить место старику в автобусе. Нет-нет. Ну как я могу отличить завуалированную просьбу "побудь со мной" от очередного репоста понравившейся цитатка? Да и хочу ли? Ведь это сколько сил надо, чтобы душевно на это реагировать?
Но ведь, мы же знаем, да? Если бы могли, умели понимать естественно, как с запахом, этого бы не было. Мне кажется, само слово «одиночество» поменяло бы свой характер, сменило русло, даже потекло вспять. Осознай мы, в какой беде тот странный индивид, извещающий нас зачем-то о своих планах на вечер, может, мы бы поговорили с ним, дали высказаться, помогли развеять какие-нибудь неведомые нам тревоги. Догадывайся мы о последствиях своего ответа "Угу. Удачи!" — разве мы так сделали бы? Но мы не знаем , потому что мы категорически не умеем понимать друг друга. Это сложно. Каждый раз это требует усилия внутри собственного я, это требует немного отойти от измочаленного о труху дней эго — и увидеть целую чужую личность. И не надо говорить, будто это так просто! Буде так, мир уже лишился бы понятия войны и насилия.
И вместе с тем, есть в этом непонимании великий дар. Я так вам скажу: я прошу прийти ко мне, когда мне худо аж до тошноты, когда я катаюсь по полу, едва сдерживаясь от рыданий и воя, когда мой мир перестраивается. И если на этот призыв нет ответа, то я просто понимаю, что я одна. И тот, кто не пришёл, не сделал страшного усилия, чтобы понять меня, он просто один из людей. А я свободна — не понимать его. И лучше, никогда.
Да, свобода — это не лёгкость и простота выбора. Это действие и бездействие, усилие и сохранение покоя, это влечение и отторжение.
Поэтому спасибо каждому в моей жизни, кто отвечал на мои ночные смс, кто приезжал ко мне, когда у меня не оставалось сил двигаться, кто понял меня тогда, когда никто другой не смог! Смогу ли я так сделать? Ну, я постараюсь. Ведь это, простите, крайне противоестественно.