Пугливый жрец,гонимый жаждой власти
От милости всевидящих богов
Зашиты ждал,особенно в ненастье.
И жертву всем богам нести готов.
И было так,что нА небе ни тучи.
Но где-то за холмами гром гремит.
Бежал туда,где идол всемогучий
Его стоял,на возвышеньи плит.
И там,в пещере отсыревшей,мрачной,
Он факел зажигал и падал ниц.
На пол холодный,липкий и невзрачный.
С останками им умерщвленных птиц.
Когда от молний небо полыхало,
Огонь сверкал как рок среди равнин.
То в жар его от ужаса бросало.
В испуге поправлял он прядь седин.
И в те минуты,с бОльшим вдохновеньем,
Старался разговаривать лишь с ним,
Ему казалось,истинным твореньем,
С окаменелым божеством своим.
Он,неподдельно,плакал и молился,
Увы,не зная праведных молитв.
Бездумно идол на него воззрился
Стоявший все на возвышеньи плит.
И в страхе перед собственной кончиной
Он в бога истукана возведя,
При свете угасающей лучины
В огонь бросал звериное дитя.
Дрожали в темноте его запястья
И заклинаньям не было конца.
Пугающее, прочь,ушло ненастье.
Ушла тревога с грязного лица.
Он соплеменников не видел вовсе.
Он никого,вокруг,не замечал.
В пространстве мыслей и астральных просек
Их в сновидениях частенько навещал.
Предчувствовал,а,может быть,и более,
Что есть на небе некая рука.
Не божество,она диктует волю.
Но прикоснуться к ней не смел пока.
15.08.08г.