Перед огромностью этой страсти
Мне не испить, не почить, не ясти.
Перед всесилием этой мощи
Явь мне больней Гефсиманской рощи.
Недосчитавшись меня меж сущих,
Знай: я не в пекле, не в райских кущах.
Скажут, что сгинул – не верь газетам.
Я расщеплён на частицы Светом.
Взорван, просыпан под ясным взором
Горсткой молекул, невнятным сором.
Не извлекай же свой взгляд из ножен:
Только мгновенье – и уничтожен,
Став под сиянием бирюзовым
Голосом, стоном, моленьем, зовом,
Развоплощенный, вне тяжкой плоти,
Оклик мой тает на верхней ноте.
Скажут: ушел. Но уход – не тленье:
Аннигиляция, обнуленье,
Исчезновение в горних сферах,
Розовый дым в предрассветах серых.