С детства меня окружали разные песни:
о солнце, о маме, о доблести, о любви –
но только одну – хоть заплачь, хоть завой, хоть тресни –
ничем не изгнать из усталой больной головы.
Там гармошка кричит, что жизнь проживается зря,
и дракон, широко оскалясь, растягивает меха,
уплывают в туманы несбывшиеся друзья,
и ничем не изгладить греха.
И спасенья не хочется, и в прощенье не верится,
только тащит меня за собою,
грохочет, бежит, качается, вертится
что-то тяжкое и голубое.
Грусть-тоска моя колченогая,
отойди от меня, отженись!
Нужно выправить очень многое –
полный назад, машинист!
Но с пути ни сойти, ни свернуть, ни даже сбиться никак нельзя –
хоть заплачь, хоть завой, хоть запой.
Скатертью-скатертью стелются пустынные небеса,
мчится вихрем вагон голубой.