The Prairie
I see the grass shake in the sun for leagues on either hand,
I see a river loop and run about a treeless land --
An empty plain, a steely pond, a distance diamond-clear,
And low blue naked hills beyond. And what is that to fear?"
"Go softly by that river-side or, when you would depart,
You'll find its every winding tied and knotted round your heart.
Be wary as the seasons pass, or you may ne'er outrun
The wind that sets that yellowed grass a-shiver 'neath the Sun."
“I hear the summer storm outblown -- the drip of the grateful wheat.
I hear the hard trail telephone a far-off horse's feet.
I hear the horns of Autumn blow to the wild-fowl overhead;
And I hear the hush before the snow. And what is that to dread?"
"Take heed what spell the lightning weaves -- what charm the echoes shape --
Or, bound among a million sheaves, your soul shall not escape.
Bar home the door of summer nights lest those high planets drown
The memory of near delights in all the longed-for town."
"What need have I to long or fear? Now, friendly, I behold
My faithful seasons robe the year in silver and in gold.
Now I possess and am possessed of the land where I would be,
And the curve of half Earth's generous breast shall soothe and ravish me!"
Прерия
Под солнцем вижу волны трав на много лиг окрест,
Реки петляющий рукав по голой сплошь земле –
Пуста равнина. Пруд свинцов. Кристально даль чиста.
За ней – лишь синь нагих холмов. Чего ж бояться, так?
«Бреди себе вдоль бережка, но, отойдешь едва,
Поймешь: излучины строка сплошь сердце обвила.
И, чу, в скольжении времен – рискуешь упустить
В траве желтеющей разгон под солнцем ветра ты»
«Я слышу отзвук летних гроз в полях, уставших пить,
И отголосок звона сквозь далекий стук копыт,
Как осени рога зовут вдаль перелетных птиц,
А перед снегом – тишину… И что же в том страшит?»
«Смотри, как молнии сплелись – то отзвук колдовства –
Иль, с миллионом прочих свит, твой дух скользнет едва.
От летних дом запри ночей, чтоб горний блеск светил
Стер память сладких мелочей всех городов, где был»
«И что мне в страхе за нужда? Ведь ныне вижу, рад:
Сезонов верных череда – злат с серебром наряд
Для года. Мне ль землей владеть, где буду, ей ли – мной,
Круглится грудь земная, твердь та – приз желанный мой!»