На пустынном полустанке
я стою один,
солнце крутится баранкой.
Из последних сил
волки воют за сугробом,
алчут плоть весны.
Я любил последним снобом,
зная, что не ты
за собой мосты сжигала,
пеплом путь мостя,
и цыганкой не скакала
пляской на костях.
Что любила, как умела.
Знал ли твой рассвет
той молвы остервенелой,
тех дурных примет?
Я наивен и испуган
был в семнадцать лет,
а теперь - немой пьянчуга,
потерявший след.
Я несу свои останки
в дальние края-
на пустынных полустанках
жизнь прошла моя.