Вентерс сидел рядом с лежащей на траве раненной девушкой и ждал когда она очнётся.
Последняя сказанная ею фраза полностью перевернуло его мнение о ней. Сначала он был склонен считать её членом банды угонщиков скота. Однако это мнение противоречило тому факту что у неё отсутствовало какое-либо оружие.
Вентерса мучило сознание, что он стрелял в безоружного человека.
Однако, услышав от неё, что она не хочет возвращаться к угонщикам скота, Вентерс пришёл в полное замешательство. Вентерсу пришла в голову мысль, что, возможно, её удерживали в банде против её воли, или, даже, может быть, она была заложницей.
Когда девушка открыла глаза, Вентерс ещё раз спросил её не желает ли она вернуться к угонщикам скота, и она снова категорически отвергла это предложение.
"Как тебя зовут?" - спросил Вентерс.
"Бесс," - прошептала она.
"А второе имя?"
"У меня его нет."
" Меня зовут Берни Вентерс. Итак, Бесс, что мне теперь с тобой делать?"
"Ты из Коттонвудса?"
"Был когда-то, - Вентерс криво усмехнулся. - А теперь я просто нищий бродяга."
"Мне нельзя в Коттонвудс, - сказала Бесс. - Меня там повесят мормоны."
"Нет, в Коттонвудс я тебя не отвезу, - сказал Вентерс. - Меня там и самого ничего хорошего не ждёт. Но и здесь оставаться нельзя. Я застрелил твоего сопровождающего, и когда его найдут, то наверняка пустятся в погоню. Угонщикам скота обнаружить мой след не составит труда. Мы должны перебраться в более безопасное место. Туда где ты сможешь выздороветь в более благоприятной обстановке. Когда поправишься и наберёшься сил, тогда подумаем что тебе делать дальше."
Её тёмно-синие глаза излучали взгляд полный надежды и доверия. Глядя в эти глаза, Вентерс почувствовал, как у него сладко заныло сердце. Когда девушка вырвалась из цепких лап смерти и лицо её приобрело более земной, живой цвет, Вентерс заметил, что она была хороша собой. Он тут же подумал, что нашёл причину по которой угонщики скота держали её у себя. Возможно, Олдринг присмотрел её для себя и поэтому она так упорно не желает возвращаться в его логово.
"Спи, - резко встав, сказал Вентерс. - Сейчас тебе нужно как можно больше спать. Это единственное лекарство, которым мы сейчас располагаем."
До наступления темноты оставалось несколько часов, и Вентерс отправился в южном направлении в поисках нового укрытия.
Он вышел к долине, покрытой шалфеем, с правой стороны которой тянулась череда скал. Гребень одной из них был покрыт хвойными деревьями.
Передвигаясь через долину, Вентерс стал бы хорошей мишенью и потому он начал взбираться по скалам по направлению к кедрам.
Достигнув деревьев, он сел передохнуть. Его сильно удивило, что кедры пробивались сквозь трещины в скалах. Правда и были они неказистые, чахлые и искривлённые. Они боролись за право на это горькое существование из последних сил, и Вентерс чувствовал к ним симпатию.
Он продолжил свой путь, скрываясь за кедрами, череда которых протянулась далеко вперёд.
Из кустарника выскочил кролик и приник к земле, распластав уши. Вентерс медленно поднял увесистый камень и бросил в кролика. Снаряд угодил бедолаге в ногу и перебил её. Кролик, ковыляя, устремился вверх по косогору, где у него видимо была нора. Вентерс бросился за ним.
Пару раз, уже почти настигнув, Вентерс бросался на кролика плашмя, но тот ускользал буквально из под него.
Увлёкшись погоней, Вентерс оказался на открытом косогоре, и наконец поймал беглеца. Он положил его голову на острый камень и размозжил её прикладом ружья. Вентерс прикрепил свою добычу к поясу.
Прежде чем спуститься вниз, Вентерс вытер пот со лба тыльной стороной руки и, тяжело дыша, осмотрелся.
Он оказался у подножия жёлтого утёса, устремлённого далеко ввысь, и там в небесах, имевшего серый, угрюмый, угрожающий вид.
Вентерс опустил взгляд и заметил у подножия ряд зазубрин, расстояние между которыми было примерно равно шагу человека. Вентерс насчитал шестнадцать щербин и внимательно их изучил. Они были выдолблены человеком очень давно, так как потемнели от времени. Вентерс добрался до уступа, до которого доходили щербины, и он увидел, что за уступом цепочка щербин тянется до следующего уступа. Вентерс понял, что, эта импровизированная лестница была создана древними обитателями этих мест, наверное, для того чтобы укрываться от врагов.
Вентерсу пришло в голову, что наверху наверняка существует какая-нибудь укромная пещера, ради которой и выдолбили эти незатейливые ступеньки.
Вентерс положил ружьё, снял ремень с добычей, сапоги и стал осторожно взбираться по ступенькам.
Первый пролёт он одолел довольно проворно, даже не используя руки для опоры. Далее ему пришлось использовать руки, так как подъём стал более отвесным.
Он довольно быстро добрался до огромной расщелины в утёсе, сквозь верх которой просвечивало небо, а снизу несло смрадом и затхлостью.
Вентерс осторожно двинулся по уступу, стараясь не смотреть ни вверх, ни вниз. Тропинка извивалась так круто, что он мог видеть её не более чем на несколько ярдов вперёд.
На запылённой тропе отчётливо проступали следы кроликов и диких кошек. По мере продвижения Вентерса проход расширялся и становился светлее, и вскоре он оказался перед широкой расщелиной, заглянув в которую он увидел гранитную лестницу, резко уходящую вверх. Когда Вентерс встал на первую ступень и взглянул наверх, он ужаснулся. Стены с обоих сторон лестницы, представляли собой хаотичное нагромождение каменных глыб, между которыми зияли тёмные щели. Некоторые глыбы настолько выпирали из стены, что казалось зависли над лестницей, ожидая свою жертву чтобы обрушиться на неё. Складывалось впечатление, что здесь некогда случился обвал, который чудом не завалил эту лестницу. И ещё было похоже, что стоит лишь посильнее дунуть ветерку и вся эта конструкция развалится и похоронит эту лестницу вместе с тем кто решится на неё взобраться.
Вентерс отпрянул и нахмурился. Несколько минут он стоял в нерешительности, напряжённо обдумывая свои дальнейшие действия.
" Быть похороненным здесь мне совсем не хочется, - размышлял Вентерс, - но, с другой стороны, обвал мог произойти тысячу, а то и две тысячи лет назад и с тех пор всё это так и стоит в незыблемом спокойствии. Может быть пройдёт ещё тысяча лет, а эта лестница так и будет стоять в неприкосновенности. И стоит ли мне тогда бояться? Если закрыть глаза на опасность, то каким великолепным укрытием это может стать. Хорошо бы туда взобраться и посмотреть."
Стиснув зубы, он опробовал ногой следующую ступень, встал на неё и опробовал другую. Так медленно с гулко бьющимся сердцем и холодным потом, текущим по его спине, Вентерс поднимался по отвесному подъёму. Сначала он избегал смотреть вверх, фокусируясь на ступенях, затем ему пришлось поднять взгляд так как выше из стен почти на метр выступали острые камни, которые могли легко раскроить череп. Чем выше он забирался тем уже становился подъём.
Когда он поднялся по лестнице, то оказался на ровной площадке примерно в двадцать квадратных метров, окружённой высоченными каменными стенами с узким проходом напротив подъёма.
У самого же подъёма на плоской каменной плите располагался валун метра полтора в высоту и столько же в ширину, напоминавший огромный каменный шар.
Вентерс с любопытством изучал это сооружение и заметил в самом основании валуна бесчисленное количество зарубок, сделанных, по видимому, либо каменным, либо железным, но очень тупым топором.
Присмотревшись внимательнее, он заметил что ещё большее количество зарубок было сделано на самом постаменте вокруг основания камня, делая таким образом его похожим на гигантскую грушу, стоящую на своей суженой части.
Вентерс машинально надавил руками на камень для проверки его устойчивости, и камень медленно покачнулся в сторону проёма спуска, но вернулся в исходное положение.
"Если бы я надавил на него изо всех сил, - подумал Вентерс, - то он покатился бы вниз по лестнице и размазал бы по ступеням всех кто поднимался по ней в тот момент. Более того, он задел бы все выступающие камни, вызвав обвал, таким образом навсегда замуровав этот проход. Вот для чего древние обитатели установили это странное сооружение. Если бы враги выследили их убежище и начали преследовать, то на этой лестнице они бы закончили свой путь под завалом. Им так и не пришлось использовать своё приспособление, к моему счастью, потому что это местечко идеальное укрытие для меня."
Вентерс направился к проходу и продолжал путь по узкому ущелью, ведущему вниз. Скудный свет едва пробивался сверху, а в некоторых особенно узких местах приходилось идти на ощупь. Вскоре он вышел на широкое открытое хорошо освещённое место, окружённое со всех сторон каменными стенами. В длину оно тянулось примерно с милю, а ширина его составляла пол мили.
Всё это пространство зеленело листвой осин, дубов, ив и тополей.
Лицо Вентерса прояснилось и озарилось улыбкой.
"Значит, здесь есть вода, - подумал он. - Лучшего места для укрытия мне не найти."
Обратный путь Вентерс проделал более уверенно и быстро.
Вернувшись на выступ у расщелины, у которой он оставил своё ружьё, ремень с убитым кроликом и сапоги, Вентерс позволил себе небольшой отдых.
Небо начало темнеть, и на нём начали робко проступать звёзды. Вентерс поднял несколько камней и пометил место входа в расщелину с двух сторон. Он обулся, надел на себя ремень, оставив кролика лежать у расщелины. Затем он внимательно осмотрел местность, стараясь запомнить её. Наверху на скале прямо над расщелиной он приметил большую зигзагообразную трещину, которая могла служить ему ориентиром в будущем. Некоторое время он смотрел на ружьё, раздумывая, брать ли его с собой, но решил, что возвращаться сюда с девушкой на руках и с сумкой за плечами будет слишком тяжело и без него. Не теряя больше времени, он начал быстро спускаться с косогора, но через каждые десять, пятнадцать метров оборачивался, стараясь запечатлеть в памяти местность, по которой ему предстояло идти при свете звёзд.
Достигнув первого кедра, он повязал свой шейный платок на нижнюю ветку и поспешил в направлении своего лагеря.
На подходе к лагерю он различил в темноте силуэт Рэнгла, и в тот же момент он расслышал его тихое ржание. Собаки подскочили к Вентерсу и завертелись вокруг него с радостным повизгиванием, тыкаясь холодными носами в его горячие ладони. Вентерс понял, что они оголодали, но покормить сейчас он их не мог.
Он наклонился к лицу девушки и ощутил её слабое, но ровное дыхание.
Не теряя времени, Вентерс взял седельную сумку, перекинул её через плечо и закрепил при помощи лассо. Затем он обмотал тело девушки одеялом потуже и осторожно взял её на руки.
Вентерс дал команду собакам следовать за ним и двинулся в обратный путь, к месту, где он оставил ружьё. Рэнгла он оставил, хотя и с огромным сожалением.
Вентерс шёл сначала скрываясь за деревьями, затем по полю шалфея, обходя кочки, коряги и камни. Он шёл осторожно, но старался как можно быстрей, потому-что усталость наваливалась на него неумолимо, вгрызаясь в его руки, ломотой и онемением. Несколько раз от его локтя до плеча пробегала судорога перенапряжения.
Но он не останавливался до тех пор пока не достиг зияющей чернотой пасти каньона. Тогда только он позволил себе положить девушку и растянуться на траве рядом с ней. Лёгкий ветерок нежно шевелил его потные волосы, сердце гулко стучало, потные пальцы слегка тряслись. Он смотрел на сияющие звёзды и с наслаждением вдыхал ночную прохладу.
Издалека донёсся вой койота.
Вентерс вздрогнул, встал, поднял девушку и продолжил свой путь. Дойдя до косогора, Вентерс стал взбираться, стараясь двигаться как можно быстрее.
Он знал, что если стая койотов настигнет их, то без ружья, с двумя собаками ему не отбиться от них. Однако в местах особенно шероховатых и усыпанных корягами и камнями ему приходилось сильно сбавлять темп, чтобы не упасть и не уронить свою ношу. Корявые кедры, словно демоны, прикованные к скале, извиваясь и корчась, протягивали к нему свои иссохшие лапы.
Уже издалека Вентерс узнал дерево, на которое он прикрепил свой шейный платок.
Здесь он остановился, осторожно положил девушку и сел, прислонившись спиной к дереву. Ноги его ныли и гудели, спину ломило, пальцы рук тряслись. Однако решимость Вентерса спасти девушку не могли поколебать эти телесные проявления. Он чувствовал свою вину перед ней и должен был во что бы то ни стало исправить то положение в котором она из-за него оказалась.
Отдохнув, Вентерс встал,отвязал шейный платок с ветки и осмотрелся. Косогор представлялся огромным, тёмным облаком, сливающимся с чернеющей неподалёку каменной стеной.
Он напряжённо всматривался в зияющую в темноте зазубренную оконечность скалы и заметил зигзагообразную трещину, которая служила ему ориентиром. Вентерс улыбнулся: его острое зрение не подвело.
Он поднял девушку и начал не спеша подниматься по косогору, постоянно останавливаясь и высматривая чернеющую вдали зигзагообразную трещину.
Наконец он достиг места, у которого оставил своё ружьё и убитого кролика.
Он положил девушку, снял сапоги и нащупал ногой ступеньки в скале. Поднявшись на верхний уступ скалы, представлявший собой широкую ровную площадку, Вентерс снял с себя седельную сумку. Один конец лассо он прикрепил к вертикальному выступу в скале. По всей длине на расстоянии вытянутой руки он наделал толстых узлов и скинул свободный конец лассо вниз.
Затем он кликнул собак, и они, повизгивая и отчаянно царапая когтями по отвесной каменной поверхности, скатываясь и вновь взбираясь, с великим трудом поднялись к нему.
Теперь оставалось самое трудное и опасное: вниз Вентерс спустился без особого опасения, но взобраться вместе с девушкой Вентерсу представлялось делом не из лёгких. Он понимал, что стоит им сорваться, то девушке уже не выжить, а он получит увечья, которые надолго обездвижат его.
Он поднял девушку и переложил её на свою левую руку, затем правую поднял над головой, обхватил лассо повыше узла и подтянулся. Босыми ногами он упёрся в нижний узел, но он оказался не настолько крупным чтобы на него можно было рассчитывать. Ступни несколько раз соскальзывали , и Вентерс снова и снова возвращал их в исходное положение и сцеплял их на узлом. Когда ему наконец удалось перекинуть руку за следующий узел, пот лился с него ручьями, а перед глазами забегали мушки. На мгновение ему захотелось спуститься и отказаться от задуманного, но он тут же вспомнил, что другого выхода нет.
"Чёрт возьми, - со злостью подумал Вентерс, - я должен либо сделать это, либо помереть."
Яростно скрипя зубами и шипя ругательства, Вентерс перекинул руку на следующий узел, и когда он почувствовал, что рука совсем занемела и ослабла и вот вот он сорвётся вниз, ему в голову пришла удачная мысль. Левой ступнёй он поддел лассо и перекинул его через правую ступню, затем он проделал это с десяток раз и таким образом обмотал её столь плотно что сумел, упершись на неё, на некоторое время отпустить правую руку и дать ей отдых. Хотя вся тяжесть пришлась на ступню, которую лассо сдавило с неимоверной силой, вызвав этим самым нестерпимую боль, зато рука наливалась силой и энергией. Когда он почувствовал, что ступня немеет, он схватился за лассо и размотал лассо на ступне.
Таким образом, сменяя нагрузку с правой руки то на правую, то на левую ступню, он наконец добрался до выступа в скале, где при виде его начали радостно повизгивать собаки.
Вентерс положил девушку и растянулся рядом с ней, совершенно обессиленный. И тут в голову Вентерса пришла забавная мысль, от которой он даже рассмеялся: подъём был настолько физически тяжёлым и требовал такого чудовищного напряжения мышц, что вытеснил полностью страх. Во время подъёма ему не приходило в голову, что он мог каждую секунду сорваться и упасть на камни. Ему только теперь стало страшно при мысли что лассо могло просто не выдержать веса, или выступ в скале мог оказаться не достаточно прочным или лассо могло перетереться о скалу, или ещё с десяток причин, в результате которых он мог свалиться и разбиться вместе с девушкой о камни.
Эта мысль словно бы вдохнула в него энергию, он встал, спустился по лассо, надел сапоги, забрал ружьё и кролика и вернулся на уступ.
Только теперь он достал из сумки одеяло, плотно завернулся в него и полностью расслабился. Однако он ещё долго лежал с учащённо бьющимся сердцем прежде чем смог задремать. Он смотрел на звёзды, прислушивался к ветру, плутающему среди скал и ощущал в груди приятно разливающееся томительное чувство. Он привык засыпать глядя на звёзды в тоске и унынии, но теперь всё было совсем иначе: теперь он впервые за долгое время не ощущал себя заброшенным изгоем и не испытывал тоски одиночества.