Ещё опавшего листа
задор куражил,
ещё чудачили цвета
в последней блажи,
ещё упрямилась трава,
цвела зелёным,
ещё во всем была права
скамья влюблённых.
Ещё не ведал старый клён
своей печали,
и тихий сад не оголён,
и сны молчали
ещё о том, что суета
уступит лени,
а свежесть белого листа
не обновленье,
как первозданность седины
не признак страсти.
И те два шага до весны
лишь в божьей власти.