Невыносимо перегрето
бинтами стянутое тело!
Сырыми капельками света
окно в палате запотело.
А за окошком — сад больничный,
ограды чёрной кружева.
И старый сторож методично
всё колет гулкие дрова.
Ему погода — не помеха:
«Чтоб горячее печь была!»
А мне бы — снега, снега, снега,
мне б холода, а не тепла!
Но деда убедить не просто,
и оттепель — как на беду,
и, прочь отбрасывая простынь,
бреду по снегу лишь в бреду...
Но вот глаза опять открыты...
Слепяще-белые лучи...
Я слышу, как, сопя сердито,
старик хлопочет у печи.
И тут спрошу я облегчённо:
«Отец, ведь выпал снег, скажи!»
Он вскрикнет, будто удивлённо:
«Ну, парень, ты смотри-ка, жив!»
И, кашляя, вздохнёт серьёзно:
«С погодой нынче повезло.
Без снега б озимь-то помёрзла.
Под снегом выживет — тепло...
1985