это мы дочери латышских стрелков —
цепных псов
большевистских пожаров,
это мы сыновья красных комиссаров,
кричавших "к стене! к стене!",
мы дети тех, кто с обрыва
летел в ядовитый снег
революции.
захлебнуться так,
захлебнуться так
легко,
когда каин
поит тебя молоком,
обжигающе-бордовым,
смородиново-сумерковым
молоком.
это мы дети пролетарских богинь,
вышедших на балкон
зимнего, как на пьедестал,
это для нас их голос дурной звучал,
когда ты, господь, колыбель качал.
это нас наряжали они сквозь время
в саван, сотканный из смерти системы.
это они, когда взрывали церквей маковки,
притворялись, что плакали.
как мне жить на твой земле,
когда в жилах моих течет машинное масло скверны,
неистребимое желание каждого последнего сделать первым?
не по завету твоему, господи,
а просто так, просто так.
праотцы наши —
зиновьев, каменев, дзержинский, ягода
керенский, чичерин, луначарский
говорят нам, что нет повода
от них отличаться.
нас и так путают
ангелы революции
в газовом свете дня.
спаси меня, боже мой, от меня,
душу живую как наказание я терплю,
мне не вытравить из себя этот темный рай.
когда кричат мне "люблю! люблю!" —
я слышу только "стреляй! стреляй!"