Старый мой ботиночек стиляжий
На подошве сношенный насквозь...
Нам с тобой одной тропой бродяжьей
Исходить былое довелось.
Зная, закутки чертей собачьих,
Сквозь их околоточек любой,
Ты дорожку верную к удаче
Остроносо чуял под собой.
На «ништяк» отглаженные брюки,
Десять вёрст по городу - не крюк...
Мы с тобой себя не брали в руки,
Были мы отбитыми от рук.
Ты умел, выстукивая слово,
Превратить кручину в – карнавал...
Каблучок по шлягеру понтово
На асфальте искры выбивал.
Ты любую хитрую проблему,
Мог решить на дальней стороне,
И бежал по луже как по небу,
Всё пытаясь топнуть по луне,
И в тени вихорчатого клёна
Ты с небес на землю не спешил,
Приземлялся одухотворённо
И смешно окурочки тушил.
Помнишь чьи-то тёплые колени
На Советской в доме "тридцать пять"?..
Ты на каждой скрипнувшей ступени
Был готов шнурочки повязать
И легко с моей сливаясь тенью
Допивал пролитое вино...
Как тогда весна цвела сиренью
И ломилась ветками в окно!..
Всё прошло и мы грустить не будем.
Чай кипит, в печи горит огонь...
Вижу, ты не стал добрее к людям,
Ан, – зубами цапаешь ладонь.
Я б тебя в своём прозренье позднем
Выбросил как жуткое рваньё...
Если б ты в шкафу стоял не возле...
Старых белых туфелек её.