Как было Петру не предать Христа?
Такая пошла у него полоса.
Никто ведь ничего толком не объяснил,
а жизнь опустела невыносимо.
Остались с пустыми руками, без сил.
У костров чужих похлёбку просили.
А костры горели у городской стены
и жизнь продолжалась бесперебойно.
Каждый день как пытка, а ночью сны
маршировали по горлу стройно.
И уже ничего нельзя было понять
и разобраться под натиском обстоятельств.
Каждое утро за волосы поднимать
приходилось себя из ночных предательств.
Каждое утро приходилось вытряхивать смерть
из всех карманов и складок одежды.
Она, словно пыль, на тот же манер
оседала кошмаров и яви между.
Строго говоря, Пётр ведь умер и сам
и мёртвым языком помогал мёртвой речи
и мёртвой рукой по мёртвым волосам
проводил, поднимаясь мёртвому дню навстречу.