Вроде и охотник не последний,
Опыт есть, и тут с чего бы вдруг -
Заплутал, следок ведя олений,
А в пургу, какие север-юг?
Или те же звёзды с полюсами?
Компас – да! И топал бы себе,
Так не взял, решив, что ноги сами,
Как обычно, вынесут к избе.
Что ж теперь пенять на непогоду…
И на лёд никто меня не гнал…
Вот и рухнул, с лыжами, под воду,
Знал бы прикуп – в Сочи отдыхал...
Сколько дней я по тайге скитался
Только волк и знает – следом полз.
С кашлем засыпал и просыпался
У костра... А ты дрова в мороз
Наруби... К утру погасли угли…
Лютый взгляд прожёг напротив тьму…
Нет уж, серый, лучше я от пули
Смертушку, чем от тебя, приму.
В грудь уткнулся верною двустволкой,
Нацарапал имя на коре…
И вдруг голос – « Это кто ж под ёлкой
Загорать собрался в январе?!»
Я очнулся только через сутки -
Печь трещит поленом в тишине.
Рядом - кошка, чуни на приступке,
Травы с корешками на стене.
Под святыми ликами - лампадка,
Стол из плах, ружьё с патронташем
На рогах, под хомутами - кадка
С деревянным лебедем-ковшом.
«Да никак очнулся, бедолага!?
Ить по саму краешку судьбы
Пробежал, бодай её коряга!»
Я - на голос. А посредь избы,
Как по волшебству – худющий старец
В три аршина, нос - в картоху смят,
Седину волос, крутя на палец
Из под мха прицеливает взгляд.
И вдруг с визгом, с улицы, с мороза
Ребятишки, забежав гурьбой,
Сладкий запах сена и навоза
Затащили комом за собой.
Я - охотник, батя… Из Мещеры…
Заблудился… В наледях промок,
Ну а вы...не ужто староверы?!
- «Все мы православные, сынок».
Отрубил старик мою крамолу.
- «Мы ещё в тридцатых от властей,
Как взорвали церковь, на Николу,
В лес ушли, забрав с собой детей.
Трудимся и жизнь ведём простую,
Есть у нас и храм, и иерей,
Молимся за нашу Русь святую…
Ну а вы-то как же без церквей?
Всю страну, поди, разворовали,
Сильный – с плетью, слабый – на ноже,
По за что вы храмы-то взорвали!?
На-ко - взвар… Да пей же ты уже!»
Наложил трёхперстное знаменье
На питьё, вздохнул... И на меня.
- «Знай, сынок, лишь Вера и Смиренье
Главная защита от огня».
Я сгорал, как свечка. Тень тревожа,
Старец вёл поклонный разговор.
Видно за меня, с чего бы Боже
Отменил мне смертный приговор?
Хворь ушла. И стала мама сниться,
Звать домой. Прости, отец – пора.
Обернулся скиту поклониться,
Нет его - обычная гора.
Сколь потом искал - и всё без толку.
А ведь там, в глуши сосновых грив,
Бог уже давно построил лодку
Будущность Земли определив.
В самых тайниках страны оленьей
Спрятана и в час беды большой,
Судный час великих потрясений
Мир спасётся русскою душой.