Я опять у берёзы, изогнутой злыми ветрами
на окольной дороге, бегущей в родное село.
Надо мною ветра облака гнут в свои оригами,
закрывая, как шторой, в миры неземные окно.
Высоко-высоко мириады обжитых вселенных,
непохожих совсем на знакомую сызмальства твердь.
Ожидать ли чего от созданий далёких? нетленных?
Иль самим побеждать, как умея, вручённую смерть?
Лист берёзовый сник: не удержат иссохшие ветви,
вскоре он упадёт безымянным в холодный песок.
Я его подниму, и в прожилках коротких и редких
он поведает мне, что другому подчас невдомёк.
Я частенько один прихожу к придорожной берёзе...
На изломанных ветках родная до боли печаль
и природная грусть неприметно дрожит на морозе,
и душа окликает, как старенький наш пономарь.