Торчит под ребром февраль,
сугробы на кольях дня фресками.
Ты мне меняешь повязки,
заботливо незнакома,
в худых плечах детских.
Мне что-то в руках моих чуждо,
непротяжённость вдоль кресел ли?
А я ел бы пространство горстями,
сплевывая переходы, заборы
и детские лесенки,
Наполнись, глаза лужей,
лижи пятки, подошвы целуй асфальт,
целуй и люби простужено,
под ребром торчащий февраль.
Сбежались слова посмотреть,
как ломает тишины паутину,
капает день капканом,
прорастают ласточки,
сквозь немыслимую мою половину.
А не крикнуть ли бестолково,
не бессмысленно зареветь медведем?
Ты мне меняешь повязки,
заботливо незнакома
и скоро куда-то уедешь.