Ожидание смерти ничто по сравнению с моментом ее прихода. Я, к сожалению, не дура, знаю, что наступает грань последнего года – и последнего часа и дня. Пожалей же, Господи, оставь ее здесь для меня.
Никто, поверь, так искренне тебя не любил и тебе не верил — и меня этому так светло не поучал. Я не знаю, где хранилище религиозных концов и начал, но я знаю, что сердце ее — твой берег и твой причал, где не религию, а веру ты видел и наблюдал, вечно там пребывая. Давай же, Боже, что тебе стоит: сбереги ее от конца и края.
Мое сердце бьется часто, и я бы поделилась всем, до последнего удара. Но тебе не надо, конечно, жалкого этого дара. Не удивительно: небу не нужны пустые сердца, а мое такое, Боже. Камень в твоей руке и то будет стоит дороже. Людей, любящих кого-то безусловно, на свете катастрофически мало. И слишком рано еще, Боже, чтоб для меня — их вдруг меньше стало. Так что погоди пока: я укрою ее одеялом, поговорю с тобой, попрошу прощения, что делаю это редко. Ты, я знаю, можешь бить абсолютно метко, но хоть пока промахиваешься, прощая ошибки. В такие моменты надежды мои становятся зыбки, но тебе, видимо, не надоело пока мне делать скидки.
Я молчу и плачу, и знаю твердо, что хоть сердце мое сейчас и гордо, и молитва не сопровождает ни мою ночь, ни утро; я знаю — когда-нибудь я тоже постарею, и тебя — когда-нибудь — в пустыне моей согрею, и буду умирать, твое присутствие везде замечая, и сердце неказистое свое — тебе завещая.