Мистер А. и миссис А. вместе уже очень долго, и совместная жизнь стала библейским долгом. Они вместе встают, ложатся и новости вместе читают. Вместе грешков друг друга не поминают, хотя проскальзывает иногда, конечно, со всеми бывает.
Никто ничего, к несчастью, не забывает.
Мистер А. ее тогда узнал, когда еще был «мальчонка», под глазом светился фингал, на него едва ли косилась хоть одна девчонка. Он до восемнадцати сигареты в зубах не держал, был прилежен и много знал; царь такой еще был, Сизиф, так вот – мистер А. был так же трудолюбив. Везение сопутствовало ему всюду, а иначе миссис А. не бросала б в него посуду, не плакала бы перед ним, и он не был бы ею так сильно любим.
Миссис А. – цветок. В голове реакцию глупую запускает, видимо, электрический ток.
У миссис А. есть принципы и гордость, ей сложно на них плевать. Иногда миссис А. больно от того, что говорит ей собственная мать. Иногда – по другой причине; спокойствия в ее жизни нет в помине, и даже мистер А. привносит его не всегда. Он ведь тоже периодически ценит гордость и принципы выше ума, а потом – «ну что с меня взять, дурная моя голова?».
Каждый скандал к своему концу кажется сном. У супругов есть привычка перетягивать выше раны жгутом, чтобы зараза дальше не шла, не сожрала их обоюдная сердечная тишина.
Миссис А. отказывается войти в его дом, выйти – из головы. Тут уж вплоть до разговора на «Вы», такого официального, что чуть не зубы скрипят, неловкость от самих себя пробирает до самых пят. Смешно: в голосе миссис А. – яд, мистер А. грозится применить силу.
«Я осужу себя, если сейчас из-за мелочи тебя покину».
Сгорбив немного спину, миссис А. ставит чайник: им предстоит маленький праздник – в честь не свершившегося прощанья, – с имбирным печеньем и шоколадками, кофе, чаем.
Свадьбы у них не было, горько – было много раз. Жизнь их четы – хороший, добротный, счастливый рассказ: о том, куда людей приводят мечты; как из глины сухой, минуя параметр, прорастают цветы.
Он гордится своей женой – куда больше, нежели собой. Пусть мистер А. не может уже держать ее за руку, на самолет провожая (они решились месяц назад решить, елки в разных городах наряжая, что пора этот брак прекратить, раз он стал бременем и суетой), он согласен во всем с судьбой.
Он иногда покуривает, обустраивается в новых условиях, сразу понимает, чего ему не хватает, но словно бьет себя по рукам, как пытался спасти Еву Адам; «бог с тобой, мистер А., уже не мальчик, даже не мужчина, дедок, и забудь теперь тот порог, он тебе не нужен, имеющийся сейчас – тобой заслужен». Утром мистер А. отутюжен, вечером без сил падает на кровать.
Вся суть в том, что ему хочется только и только спать.