«Найти бы мне человека,
что забыл слова
и поговорить бы с ним!»
(Чжуан Цзы)
Общение людей – это не обязательно слова. Иногда вообще не слова – разговоры без слов. Вневербальные способы общения. И в этих разговорах иногда удаётся сказать о самом главном, самом сокровенном. Особенно, когда говорить слова небезопасно. Когда слова чреваты весьма нехорошими последствиями, когда могут подслушать и донести. В этом я убеждался не раз. Но впервые я убедился в этом – ясно и отчётливо на службе в N-ской войсковой части советской армии в 1984 году.
Как то приказали мне, одному литовцу и ещё нескольким солдатам чего-то там сделать в «ленинской комнате» - то ли стулья отремонтировать, то ли окна и заодно «боевой листок» нарисовать-написать. «Ленинская комната» в те годы в советской армии вообще и эта в частности представляла собой довольно неэстетическое зрелище. Вся комната была завешена стендами на тему – как плохо служить в американской армии и как хорошо служить в советской. Правда, стенды о советской армии мне напоминали то ли сказку, то ли утопию. А фотографии безобразий в американской армии, мне почему то очень напоминали то, что я только что видел в казарме... Вспомнился тут же фильм о революции, на просмотр которого нас водили с воспитательной целью. Там были эпизоды о царской армии – вот какая она была плохая. Только мне, почему то, это всё показалось курортом в сравнении с повседневной жизнью того батальона в который меня забросила судьба. И тут же вспомнился одно стихотворное – порождение местного солдатского фольклора (судя по всему переделанный с некого исходного образца но совсем другую тему):
...Куда там Достоевскому з романами убогими
Узнал бы он покойничек на тут по морде бьют...
Почему именно Достоевский – для меня так и осталось загадкой. Про армию он не писал... О каторге разве что писал... А тут у нас своя каторга – армейская.
Любая работа в «ленинской комнате» считалась своего рода отдыхом – мы наслаждались теплом и беззаботностью. Хотелось поговорить о том, о сём. Но мешал языковой барьер – терялись подтексты и намёки. Да и о многих вещах говорить было опасно – могли донести, а дальше тюрьма.
Вдруг мне пришла в голову идея. Я взял в руки два карандаша – синий и жёлтый, взял их вместе на фоне плаката с красным флагом и сказал задумчиво:
- А раньше то всё было иначе...
Литовец взял со стола три карандаша – жёлтый, зелёный и красный и ответил с акцентом:
- Да, все было совсем иначе. И было лучше.
Мы поняли друг друга без слов. Зачем слова и вопросы, когда и так всё ясно? Мы стали хорошими друзьями. Не один раз выручали друг друга и помогали друг другу в суровых буднях батальона. После армии я думал. что встретится нам уже не суждено – у каждого человека свой путь. И своя Родина. Но мы встретились. В январе 1991 года на баррикадах в Вильнюсе – чтобы или погибнуть «за нашу и вашу свободу» или завоевать её.
(Отрывок из повести «Батальон смерти». Написано на основе реальных событий 1983 – 1984 годов и 1991 года. Авторский перевод.)