Когда ранний я был,
туман из меня поднимался гармоний,
но зверь черномордый из сердца выл,
отвечая рождению всех агоний.
Толпы шли сквозь судоргой битое тело
и задевали печень, желудок, почки,
и пели песню паломников смело,
пока я ласкал бесовские ночки.
А потом наизнанку полезли годы
и закричали: «Мамка, молока дай!»
Пришлось подпереть звёздные своды
и рвануть в далёкий озёрный край.
Теперь то уж сделался поздний
и куском души пот отираю.
Слов с потолка свисают гроздья
и ходят в гости жители Рая.