Мы встречаем восход,
закатав рукава,
позолочен пушком небосвод.
Мы пускаем в расход,
не сказавши «пока...»,
по короткой команде: «На взвод!».
Перед нами мишени –
живые круги,
мушка дёргается в глазу.
Уплывают лишения
в дымке серой пурги,
по стене тела оползут.
Покрыватели скажут:
«Свой выполнил долг,
коль к победе устало бредёшь».
Счёт – кровавые скважины...
В эсэсовский полк
энергично спешит молодёжь.
Мы встречаем восход,
закатав рукава,
позолочен пушком небосвод.
Мы пускаем в расход,
не сказавши «пока...»,
по короткой команде: «На взвод!».
Перед нами мишени –
живые круги,
мушка дёргается в глазу.
Уплывают лишения
в дымке серой пурги,
по стене тела оползут.
Покрыватели скажут:
«Свой выполнил долг,
коль к победе устало бредёшь».
Счёт – кровавые скважины...
В эсэсовский полк
энергично спешит молодёжь.
Ну какие критерии
в расстрельном огне –
безразличен винтовочный лес.
Помнятся ЛавроБерии
с ними Гиммлер во мгле.
Пуля в грудь, вот и весь соц. обес.