Душа уснула
мухой между рам,
ей чай с утра бы,
да к обеду супчика.
Молчат колокола,
на месте храм,
и пономарь кимарит
под тулупчиком.
А если не назрело,
что ворчать
на сытое, довольное молчание.
душе тогда позволено кричать,
когда её доводят
до отчаянья.
Но что-то зреет…
зреет..
потерпи..
тогда рванёт,
да и потащит волоком..
Душа моя,
ты только не проспи.
тот час, когда
звонарь ударит в колокол..