Эпиграф:
Враг вступает в город, пленных не щадя –
Хоть и было в кузнице ажно два гвоздя…
* * *
В отвратительное утро беспросветного правленья от тяжелых сновидений пробуждается тиран, и встает, и с отвращеньем тащит царственную тушку к золотому унитазу в беломраморный клозет. У него болит желудок, и тошнит его жутчайше – не от лести хитрожопо-верноподданных скотов, но болезненно-постыдной, неприличной для героя и народного кумира натуральной тошнотой. Посещение клозета доставляет облегченье, но предательская слабость и поганенькая дрожь остаются в жидком теле, застревают в организме августейшего больного и раскачивают твердь. Но тиран себя хватает исступленно за гонады, запивая альказельцер на ходу курвуазьём, и торопится немедля доказать себе и миру, что не дряхлая вонючка, а конкретный мачо мэн. И по утренней прохладе разлетаются курьеры, воспаряют самолеты, с песней строятся полки, смертоносные ракеты задирают клювы к небу, небо медленно хренеет, наливается свинцом. Мачо мэн, сблевав украдкой, залезает на кобылку, то ли ржавую, как слава, то ли бледную, как смерть. Реки крови, горы трупов, море слез, мильон терзаний – все из давешней злосчастной прорастает тошноты...
Читать далее: http://omakeeva.ru/hasta-la-vista/