Я любил Его как родного, но я не смел называть Его братом,
Ведь Он был единственным президентом Соединённых Воздушных Штатов.
Он был красив, высок и смел, с достоинством президента
Он сносил оскорбления кэпов из внутренних дел из-за безвизового процесса.
Он им говорил, что пока Он был рабом чужих интересов,
Он объездил весь мир в надежде найти совершенно-свободное место.
И на Его спине в четыре листа было тату тибетских монахов,
О том, что Он достиг высоты, чтобы быть не шутя
Президентом Соединённых Воздушных Штатов.
И Он спокойно отвечал охотником до вопросов, что вши
Одинаковое дитя прогресса для Парижа и для Лаоса.
И Он говорил: Где вы видели знак запрета вертикального взлёта?
А это значит, что в Его стране законы высшего приоритета.
Он остановился на чердаке одного из павильонов ВДНХ
И говорил, что не видел гостиницы лучше, чем жить
Среди чучел экзозверья, не боясь потерять казённый ключ.
Он любил слушать мои стихи и говорил мне, что это музыка ветра,
И что на Гаваях в хороший шторм он уже слышал однажды это.