В полубреду, в хмельном волненье,
Разрывая душу навзрыд,
Я пишу о своем отреченье
От проблем земных и обид.
Я пишу и словам не верю,
Как не верят слезам глаза.
Ах, какому отдать чародею
Всю тоску мою вместо вина?
Я пишу и пытаюсь представить,
Что признанья мне в мире нет,
Что словам моим только в изгнанье
Предназначено видеть свет.
Но, когда я сожгу все строки,
Всю щемящую сердце грусть,
Сможет кто-то родной, о боги,
Их прочесть в темноте наизусть?