тепло, но ветер. цельсий видит семь
/как и февраль пока со знаком минус/.
контрольный понедельник окосел
от выходных, непрошенный гамбринус
пиликает в туманной голове
запечную попсу до одуренья
и хрюкотают мумзики в мове,
и карлсоны уносятся с вареньем
к поспевшим помидорам фудзи-ям
/малыш, собака лучше. точно знаю/,
слагает хокку выпивший хайям
приблудным псам, уснувшим за сараем.
как хоккуист трёхбуквенно остёр
/вина в вине, безградусно невинном/.
…а ты сидишь, безмолвен, сер, упёрт
и мнёшь февраль, как божескую глину…