В моём мире бескрайних пустынь, обмелевших озёр
Я мечтаю о море, блестящей лазури утренних вод,
И о розах цветущих, потонувших в медовой вечерней глазури.
Там, на дюнах, где ветер считает песчинки, как секунды
Что каждая в вечность длиною, в забытии бесконечном
Я грежу о льдинках, поселившихся в сердце рядом с тобою.
Мне хотелось бы повязать руку розовой лентой с ароматом
Духов из жасмина с сандалом, что прогонят печаль и разлуку из сердца
С окровавленной лентой, бордовой и алой.
Не скучать обещаю длинными вечерами, когда в воздухе летнем
Пахнет грозою, строчкой в каждом письме на оконной раме
Пожеланием странным навсегда быть с тобою.
И душа исстрадавшимся голубем билось, когда письма ко мне приходить перестали
Сердце слёзы лило, сердце остановилось, и рассыпались чёрными розы цветами...
На рассвете сиреневом -похороните, напишите- любило и часто страдало
Обрывало ночами звёздные нити, а однажды оно просто устало.
И хрустально-фарфоровый сад, где теней не имеют в полуденный час изваянья
Вдруг становится домом моим или адом, здесь часы не идут, не читаются даты...
Вы мой сон беспробудный не нарушайте, тихим шепотом, или отчаянным плачем
Пусть опустится вечер такой долгожданный белой мёртвой фатою подвенечного платья.
В этих гулких дворах, как глухие колодцы, они смотрят своими слепыми глазами
Пусть запомнит, как мы, освещенные солнцем, улыбаемся тихо и кротко неизбежности,
Питер обычно весною туманный.
Неполитые разве цветы, как и люди, потерявшиеся в тени своей не забудут
Безмятежности дней своей первой весны, и не будут вспоминать и тонуть в своих грезах не будут?
В бесконечной пустыне, что зовется нам домом
Одиночестве белом, о синем просторе и розах, что не ведают больше повседневности горе
И о лицах под летним дождём незнакомых.