Цикл "Кто-то".
Пускай!
Я допускаю.
Даже каюсь.
Эта сигнальная ракета,
Стрелой пронзив чужое небо,
Стремится к моему виску.
Весь этот лай,
Что слышно в зале
И даже <лайки>,
(Так сказали...)
"Хороший стимул для поэта
С одной рыбёшкой, коркой хлеба
Кормить толпу.".
Всем по куску!
Слова на ветер!
Душу в тряпки!
Закройте глазки этим детям!
Я весь, всецело, без остатка,
Ебусь с собой.
АКТ ПЕРВЫЙ: Петтинг.
КАМЕРный зал. Увы — Освенцим.
Все откровений ждут, лопочут.
"Давай юродивый, пляши!"
Ебусь с собой!
Моя тетрадь не кровоточит,
А просто ИЗРЫГАЕТ гной.
Гангрена сердца!
Вич души!
"Горох об стену! Слишком сложно!
Сакральный смысл? Междустрочье?
За что мы заплатили время?"
Ебусь с собой!
И в танце табуретных ножек,
Узел верёвки, друг мой прочный,
Ведёт мой труп в последний бой.
АКТ НОМЕР ДВА: Проникновенье.
Подкошенный, свергнутый, скорченный.
Что же лежишь ты тут
Брошенный?
Под лежачий камень вода не бежит.
Верно.
Но точит и точит.
Точит и точит.
Кто сказал? Кто же Брут? Кто пророчил?
Говорил, что все врут.
Кто же врал?
Не было лжи, но ты сам так решил,
Что ты первый.
Но таких первых много!
В очередь!
Прыгай вниз, прямо в ад, прямым ходом.
"Без билета!" кричат?
Так ломись.
Частный клуб, скажи, что от Джими.
Заслужил.
К прочим уродам.
Таким же уродам.
Не за нежность, за розы, овации.
Реквием спой. "Лакримозу".
Себе же.
И мы все с тобой будем петь.
Ты погиб так же, как жил.
Собаке собачья смерть!
ТРЕТИЙ АКТ: Эякуляция.
Рука верной музы нетленной
Искромсала порезами грязь.
Излились тонкой струйкой чернил
В эпитафии слёзы Злодея:
<Здесь покоится сердце вселенной.
И вселенной самой Ипостась.
Не любимый, но тот, кто любил.
Не Добро. Но, возможно, "Идея".>