Горящий снег тычется
вихрями за воротники
чтоб вымороженное тепло
выпросталось из рукавов
и связало руки пожатием
Здесь из бестолково небесного
всё перешло в человеческое
«здравствуй и прощай»
такие невзрачные
дробят барабанами
исконно забытое
но всё же хватают в объятия
и скупостью намекают
на торжество между строк
Глупое человеческое
рвётся сквозь складки пальто
обидами
мороком
помрачая выбеленное
к свету
к рассвету над Москвой
Невой и Рейкьявиком
там пусто
но наличие (или присутствие)
не имеет значения
Здесь маленький зверь
как молоко матери
сосёт свою кровь
из раны под лапою
и хрипит на огрызок луны
бестолково-серебряный
над деревьями
Зверь между фарами
выскулив прошлое натощак
издыхает распластано
на разделителе
Здесь всё по-старому
старые демоны у костра
склонились над картами
[дама в пламени
слёзы капают
и облегчением будто бы
развевают вуаль
король за гримасою
прячет пристрастия
но со смирением в сполохе
крутится пополам]
Ночь звёздами-вьюгами
из щепотки сыплется
на непокрытые и склонённые
как бы в молитве
но спящие головы
больше не здесь
и не там
где-то
кто знает где
и в какой пустоте